В осаде
Цинга началась 17 ноября и с тех пор не прекращалась. Успенский храм наполнился телами людей, которых едва успевали отпевать. От этой болезни прежде очень страдали экипажи кораблей, плавающих через океаны. Историки медицины подсчитали, что с 1600 по 1800 годы от цинги умерло около миллиона моряков. Когда Лавра превратилась в ковчег посреди затопленной бесчинствами Руси, её постигла та же беда.
От болезни слабело не только тело. Смута начала просачиваться в монастырь. Стрельцы, добравшись до запасов медовухи, начали буйно отмечать каждую вылазку. Затем потребовали плату за участие в войне – хлеб, но не для еды, с этим у них не было затруднений, а для продажи. Встречая отказ, буйствовали. «Один преподобный Сергий мог исправить сие неустройство», – писал Палицын. «Скажите в обители, что нечисто живущие в святом месте сем погибнут», – предупредил основатель обители нескольких воинов, неохотно бредущих к стенам, где кипел бой.
«Но буйные не внимали, – писал летописец. – Зараза порока стала сообщаться и инокам». К этому времени лучшие уже полегли в боях, нужны были новые лучшие. И «расхрабрил тогда великий чудотворец Сергий в осаде сидевшего слугу Ананию Селевина», – говорится в летописи. Вот так просто. Был человек, как все, а Господь взял да и вдохнул в него великое мужество. Шестнадцать пленников привёл Анания в обитель. Поляки, литовцы и изменники стали страшиться приближаться к нему, стреляя издали. А ещё был у Анании друг Немой. Вдвоём, с луками в руках, они могли обратить в бегство польскую роту. Надо сказать, что хороший стрелок может выпустить из лука до 20 стрел в минуту. Но только в мирное время, а не под огнём противника. В бою любой человек переживает сильнейший стресс, и храбрец отличается от труса вовсе не тем, что у него не трясутся руки. Просто он продолжает исполнять свой долг вопреки страху. Лишь редчайшие из людей способны возвыситься над собой в бою так высоко, как Анания и Немой. Их стрелы безостановочно били в цели, среди которых оказалось ухо Лисовского. Разбойнику снова не повезло. Пришлось лечить ещё и ухо.
Однажды противнику удалось отсечь Ананию от русской дружины. Две роты встали между ним и товарищами. «Он выскочил, как рысь, и, стреляя по литовцам, отчаянно бился, – сообщал Палицын. – Литовцы обратились на Немого, а тут Анания вырвался к нему, и они стали рядом. И многих поранили они литовцев и коней их и отошли невредимыми, только коня под Ананией ранили». Этого коня под ним ранили шесть раз и лишь на седьмой убили. Самого Ананию тоже поражали раз за разом – стоило ему появиться, враги обращали все ружья в его сторону. Из-за раздроблённой пулей плюсны опухла нога, но воин продолжал вылазки. Через несколько дней его поразили в колено, и лишь тогда богатырь слёг, а вскоре отошёл ко Господу.
Одни слабели, другие укреплялись, и врагам по-прежнему было худо.
Начало осады
Руководители польско-литовского войска не ожидали упорной обороны монастыря, основываясь на массовом неприятии населением Руси царствования Василия Шуйского и параличе российской государственной власти. Поэтому отказ русского гарнизона сдать Троице-Сергиев монастырь без сопротивления поставил их в трудное положение. Первым делом осаждавшим пришлось спешно сооружать собственные укреплённые лагеря и готовиться к трудностям штурма, одновременно пытаясь вступить в переговоры с осаждёнными. Однако в последнем вопросе Сапегу ожидала неудача — архимандрит монастыря Иоасаф в ответном послании ему поставил во главу угла не исполнение присяги царю Василию Шуйскому, а защиту православия и обязанность «верно служить государю, который на Москве будет». Копии этого послания в виде грамот широко распространялись по Руси, сыграв значительную роль в росте национального самосознания русского народа. Таким образом, оборона монастыря с самого начала приобрела в глазах самих осаждённых и в глазах русского общества того времени общенациональный, глубоко государственный характер, умноженный на значение вооружённой защиты одной из главных православных святынь.
С октября 1608 года начались мелкие стычки: осаждавшие боролись с русскими лазутчиками, осаждённые пытались отсечь и уничтожить мелкие группы осаждавших на строительных работах и заготовке фуража. Началось строительство подкопов под башни монастыря. В ночь на 1 ноября 1608 года была предпринята первая попытка штурма одновременной атакой с трёх сторон. Осаждавшие зажгли одно из передовых русских деревянных укреплений. Пламя пожара осветило порядки наступавших войск. Прицельным огнём многочисленной русской артиллерии штурмующие были остановлены и обращены в бегство. В ходе последующей вылазки были уничтожены разрозненные группы тушинцев, укрывавшиеся во рвах. Первый штурм окончился полным провалом с значительным уроном для осаждавших.
Руководители гарнизона монастыря придерживались тактики активной обороны. В декабре — январе 1609 года дерзкими вылазками удалось отбить у осаждавших часть скота и запасы сена, разгромить ряд застав, поджечь некоторые укрепления осаждавших. Однако при этом они понесли значительные потери, составившие только в декабре 325 человек убитыми и пленными. Появились также перебежчики к противнику из числа гарнизона, в том числе дворяне и стрельцы. Видимо, благодаря их показаниям, в январе 1609 года одна из вылазок осаждённых едва не окончилась трагедией — противник атаковал их из засады и отрезал от монастыря, а конница осаждавших атаковала открытые монастырские ворота. Части атакующих удалось даже ворваться в монастырь. Положение вновь спасла многочисленная русская артиллерия, точным огнём вызвавшая замешательство тушинцев, атаковавших ушедших на вылазку бойцов. Благодаря этой поддержке, участвовавшие в вылазке стрельцы вернулись в монастырь, потеряв свыше 40 человек только убитыми. Ворвавшиеся в монастырь конники противника были в основной массе истреблены крестьянами и паломниками, забросавшими их камнями и брёвнами в узких улочках между постройками.
О последней простоте
Понимая, какие силы отвлекает на себя Троица, царь Василий не забывал помогать ей. В марте 1609 года в обитель с боем прорвался обоз из Москвы. Латины и изменники узнали о его прибытии заранее и устроили засаду, но православные казаки прорубились сквозь врагов, сохранив возы.
Ещё послан был на помощь Лавре Давыд Жеребцов, «а с ним шестьсот мужей, отборных воинов, и триста им прислуживающих. По молитвам чудотворца, они прошли никем не задержанными – ни дозорами, ни стражей не были они замечены и налегке всех минули быстро». Следом пробился большой отряд Григория Валуева, того, что застрелил первого самозванца со словами: «Что толковать с еретиком: вот я благословляю польского свистуна!»
Ратники, пришедшие на подмогу, не были измучены цингой и непрерывными боями. Крепкие, в сияющих доспехах, они несколько свысока поглядывали на измождённых защитников обители, похваляясь, что наваляют противнику, так что любо-дорого будет смотреть. Ветераны обороны смотрели на них с сожалением, зная, что Троица – не то место, где можно бахвалиться: без помощи преподобного здесь ничто не совершается. За минувшие месяцы замечено было, что отряды, которые особенно усердно готовятся к вылазке, нередко приобретают слишком большую уверенность в себе и терпят поражение. Те же, кто действовал «с последней простотой», по слову Авраамия Палицына, «и не ради чести выходившие, достойными чести победителями оказывались. Спасителя же нашего защитой в таковом смирении никто никогда не погиб, но все до одного невредимыми возвращались в дом преподобного».
«Давыд же Жеребцов, – продолжал Палицын, – когда пришёл и увидел, сколь попросту поступают выходящие на вылазки, обругав их хорошенько, отослал их прочь, повелев не выходить с ним в бой. Будучи уверен в своём отборном воинстве, хорошо вооружившись, вышел он переведаться с раздражающими. Столкнувшись же с супостатами, оказавшись одолеваем, со срамом он побежал, вместо победного пота слезами облившись. Оружный как без оружия бежал.
По малом же времени, ещё дыша рвением, вышел он, чтобы отомстить. Простецы сказали ему на пути: “Мы, государь боярин, прося перед этим у чудотворца Сергия помощи, со слабым вооружением выходили, потому что недостаёт его у нас, как овцы выходили, а пастух наш сам о нас заботился и не погубил нас никогда”.
Давыд же, с гневом подняв глаза на говорящих, вышел к врагам на бой. Когда же сошлись противники и начался бой, замечают простецы, что у храброго и мудрого мужа нет удачи, но из-за его запрета не смеют помощь ему подать. Видя же, что порублены будут кедры в дубраве, и не дожидаясь гибели своей надежды, по своему простому обычаю немощные бросились в бой и спасли мудрых от рук лукавых.
Гордецы же с тех пор называли немощных и бедных не овцами, но львами, и не сиротами, но господами и вместе с собой за трапезу их сажали. И, сами простыми став, забыли, как убегать, но привыкли славно врагов гонять».
В начале 1609-го враг впервые ворвался в стены обители. Наша артиллерия точным огнём сильно проредила отряды противника, но их было слишком много. Нападавшие кавалеристы миновали ту полосу, где были досягаемы для пушек, но были истреблены крестьянами и паломниками, забросавшими их камнями и брёвнами в узких улочках между постройками.
Взломаны российские патриотические сайты. Кто стоит за взломом сайтов?
Укронацистская хакерская группировка, обозначившаяся в интернете и мессенджерах под наименованием «ГО “КіберПолк”» взяла на себя ответственность за кибер-атку и взлом шести российских патриотических сайтов.
Укронацистская хакерская группировка, обозначившаяся в интернете и мессенджерах под наименованием «ГО “КіберПолк”» взяла на себя ответственность за кибер-атку и взлом шести российских патриотических сайтов. Начиная с 28 октября были взломаны:Сайт депутата Госдумы Евгения Фёдорова (eafedorov.ru);Сайт Международной ассоциации «За суверенитет» (iafso.org);… Читать 3 мин.
События 1609 года
«Оборона Троице-Сергиевой лавры» картина Алексея Кившенко
С января 1609 года ухудшилось положение осаждённых — из-за отсутствия продовольственных запасов началась цинга . Уже в феврале смертность достигала 15 человек в сутки. Также стали истощаться немногочисленные запасы пороха. Получивший об этом информацию гетман Ян Сапега начал подготовку к новому штурму, планируя подрыв крепостных ворот заготовленными мощными петардами. В свою очередь, воеводы Василия Шуйского попытались поддержать осаждённых, направив в монастырь обоз с грузом в 20 пудов пороха, в сопровождении 70 казаков и 20 монастырских слуг. Полякам удалось захватить гонцов, которых старший этого обоза направил в монастырь для координации плана действий. Под пытками гонцы раскрыли известные им сведения. В результате в ночь на 26 февраля 1609 года обоз попал в одну из засад, охранявшие обоз казаки вступили в неравный бой. Услышав шум боя, воевода Долгорукий-Роща предпринял вылазку. В результате засада была рассеяна, ценный обоз прорвался в монастырь. Раздосадованный неудачей полковник Лисовский приказал наутро вывезти под стены монастыря и зверски казнить захваченных гонцов и взятых в ночном бою четырёх пленных. В ответ Долгорукий-Роща приказал вывести на стены и зарубить всех имевшихся в монастыре пленных — 61 человек, в большинстве казаков-тушинцев и наёмников. Итогом стал бунт тушинских отрядов среди осаждавших, обвинявших Лисовского в гибели своих товарищей. С этого времени раздоры в лагере осаждавших стали усиливаться.
Возникли раздоры и в гарнизоне монастыря между стрельцами и монахами. Имели место факты бегства людей к врагу. Знавший о трудностях осаждённых Сапега предпринял подготовку к новому штурму, а для гарантии успеха направил в монастырь перебежчика поляка Мартьяша с заданием войти в доверие к русскому воеводе, а в решающий момент вывести из строя часть крепостной артиллерии. Участвуя в вылазках и стреляя из пушек по тушинцам, Мартьяш действительно вошел в доверие к воеводе Долгорукому. Но накануне штурма, назначенного на 8 июля , в монастырь перебежал православный литвин, сообщивший о лазутчике. Мартьяш был схвачен и под пыткой сообщил все известное ему о предстоящем штурме. Хотя к тому времени силы гарнизона уменьшись более чем втрое с начала осады, правильная их расстановка в местах ударов противника и на этот раз позволила отстоять монастырь. Штурмующие были отбиты в ночном бою, при последующей вылазке в плен захвачено более 30 человек. Но число воинов среди осажденных уменьшилось до 200 человек.
Поэтому Сапега сразу же стал готовить третий штурм. За счет присоединения действовавших в окрестностях отрядов тушинцев, он довёл численность своего войска до 12000 человек. На этот раз атака должна была осуществляться со всех четырёх сторон, чтобы добиться полного раздробления ничтожных сил гарнизона. Сигналом для атаки был пушечный выстрел, от которого начнётся пожар в крепости, если пожар не возникнет — то второй выстрел, а если и тогда пожар не возникнет — то третий выстрел независимо от результатов. Штурм был назначен на 7 августа 1609 года . Видевший приготовления к нему воевода Долгорукий-Роща вооружил всех крестьян и монахов, приказал вынести на стены весь порох, но шансов на успех сражения практически не было.
Осаждённых могло спасти только чудо и оно состоялось. Запутанная система сигнала к штурму сыграла роковую роль — одни отряды бросились на штурм после первого выстрела, другие — после последующих. В темноте порядки штурмующих смешались. В одном месте немецкие наемники услышали за спиной крики русских тушинцев и решив, что это вышедшие на вылазку осажденные — вступили с ними в бой. В другом месте при вспышках выстрелов польская колонна увидела заходящий на неё с фланга отряд тушинцев и также открыла по нему огонь. Артиллерия осаждённых открыла огонь по полю сражения, усиливая суматоху и возникшую панику. Сражение между осаждавшими перешло в кровавую резню друг друга. Численность перебитых друг другом составила сотни человек.
События 1609 года
«Оборона Троице-Сергиевой лавры» картина Алексея Кившенко
С января 1609 года ухудшилось положение осаждённых — из-за отсутствия продовольственных запасов началась цинга . Уже в феврале смертность достигала 15 человек в сутки. Также стали истощаться немногочисленные запасы пороха. Получивший об этом информацию гетман Ян Сапега начал подготовку к новому штурму, планируя подрыв крепостных ворот заготовленными мощными петардами. В свою очередь, воеводы Василия Шуйского попытались поддержать осаждённых, направив в монастырь обоз с грузом в 20 пудов пороха, в сопровождении 70 казаков и 20 монастырских слуг. Полякам удалось захватить гонцов, которых старший этого обоза направил в монастырь для координации плана действий. Под пытками гонцы раскрыли известные им сведения. В результате в ночь на 26 февраля 1609 года обоз попал в одну из засад, охранявшие обоз казаки вступили в неравный бой. Услышав шум боя, воевода Долгорукий-Роща предпринял вылазку. В результате засада была рассеяна, ценный обоз прорвался в монастырь. Раздосадованный неудачей полковник Лисовский приказал наутро вывезти под стены монастыря и зверски казнить захваченных гонцов и взятых в ночном бою четырёх пленных. В ответ Долгорукий-Роща приказал вывести на стены и зарубить всех имевшихся в монастыре пленных — 61 человек, в большинстве казаков-тушинцев и наёмников. Итогом стал бунт тушинских отрядов среди осаждавших, обвинявших Лисовского в гибели своих товарищей. С этого времени раздоры в лагере осаждавших стали усиливаться.
Возникли раздоры и в гарнизоне монастыря между стрельцами и монахами. Имели место факты бегства людей к врагу. Знавший о трудностях осаждённых Сапега предпринял подготовку к новому штурму, а для гарантии успеха направил в монастырь перебежчика поляка Мартьяша с заданием войти в доверие к русскому воеводе, а в решающий момент вывести из строя часть крепостной артиллерии. Участвуя в вылазках и стреляя из пушек по тушинцам, Мартьяш действительно вошел в доверие к воеводе Долгорукому. Но накануне штурма, назначенного на 8 июля , в монастырь перебежал православный литвин, сообщивший о лазутчике. Мартьяш был схвачен и под пыткой сообщил все известное ему о предстоящем штурме. Хотя к тому времени силы гарнизона уменьшись более чем втрое с начала осады, правильная их расстановка в местах ударов противника и на этот раз позволила отстоять монастырь. Штурмующие были отбиты в ночном бою, при последующей вылазке в плен захвачено более 30 человек. Но число воинов среди осажденных уменьшилось до 200 человек.
Поэтому Сапега сразу же стал готовить третий штурм. За счет присоединения действовавших в окрестностях отрядов тушинцев, он довёл численность своего войска до 12000 человек. На этот раз атака должна была осуществляться со всех четырёх сторон, чтобы добиться полного раздробления ничтожных сил гарнизона. Сигналом для атаки был пушечный выстрел, от которого начнётся пожар в крепости, если пожар не возникнет — то второй выстрел, а если и тогда пожар не возникнет — то третий выстрел независимо от результатов. Штурм был назначен на 7 августа 1609 года . Видевший приготовления к нему воевода Долгорукий-Роща вооружил всех крестьян и монахов, приказал вынести на стены весь порох, но шансов на успех сражения практически не было.
Осаждённых могло спасти только чудо и оно состоялось. Запутанная система сигнала к штурму сыграла роковую роль — одни отряды бросились на штурм после первого выстрела, другие — после последующих. В темноте порядки штурмующих смешались. В одном месте немецкие наемники услышали за спиной крики русских тушинцев и решив, что это вышедшие на вылазку осажденные — вступили с ними в бой. В другом месте при вспышках выстрелов польская колонна увидела заходящий на неё с фланга отряд тушинцев и также открыла по нему огонь. Артиллерия осаждённых открыла огонь по полю сражения, усиливая суматоху и возникшую панику. Сражение между осаждавшими перешло в кровавую резню друг друга. Численность перебитых друг другом составила сотни человек.
ИноСМИ: The New York Times о НОДе и поддержке Владимира Путина в России
Автор The New York Times задаётся вопросом, почему «странных русских» не страшит мобилизация, почему мы верим нашему Национальному Лидеру, почему люди ежедневно и при любой погоде выходят на пикеты у посольства США в Москве на площади ДНР.
Известное и не замеченное в любви к России американское издание The New York Times опубликовало статью (эссе), посвящённую ежедневным пикетам перед посольством США в Москве, проводимых Национально-Освободительным Движением (НОД), и теме «загадочной русской души». Автор материала, профессор Королевского колледжа Лондона Гульназ Шарафутдинова (Gulnaz Shar… Читать 12 мин.
Около стен обители
Постояли у каменного свидетеля осады и обороны Троице-Сергиева монастыря – Пятницкой башни. Это та самая башня, под которую поляки рыли подкоп. Когда стоишь около нее, все представляется совсем иначе: каково это сидеть в крепости, ожидая, что вот-вот, прямо сейчас рванет. Искать подкоп и не находить его. А потом жертвовать собой, спасая други своя.
Прошли вдоль стены вверх до Уточьей башни. Пожалуй, изо всех башен Троице-Сергиевой лавры она самая красивая. Бойницы у нее какой-то необычной, каплевидно-сложной формы. Название она получила от каменной уточки, венчающей шпиль этого фигурного и богато декорированного сооружения. Говорят, что уточкой наверху она обязана Петру Первому: еще подростком, будущий государь забирался на эту башню и отчаянно палил из мушкета по уткам в Белом пруду.
Все, кто проходит в Троице-Сергиев монастырь через Святые ворота, обратите внимание на чугунные плиты по обеим их сторонам – они установлены в память об осаде. О ней же рассказывают два щита на памятном обелиске внутри Лавры
А во время Северной войны, когда русская армия отступала и Петр I всерьез опасался, что шведский король Карл XII пойдет на Москву, Троице-Сергиев монастырь вновь изготовился к обороне…
Рубрика: Россия
За державу обидно
Убийство Лжедмитрия и воцарение в 1606 году Василия Шуйского дали краткую надежду на прекращение Смуты. Но разбойничьи шайки росли, превращаясь в армии. Казаки ринулись с окраин к Москве, почуяв добычу. Из Польши и Литвы вышли, будто из ада, орды нелюдей. Чего стоили наёмники Александра Юзефа Лисовского – «лисовчики»; ими даже в той земле, что их породила, матери пугали детей. За грабежи и насилия Лисовский был объявлен на родине вне закона и лишён дворянства. Но рука об руку с ним шёл на Русь Ян Сапега, знатный поляк, отец которого был главой Киева. Не только тысячи поляков и литовцев, но и тьмы бывших русских и бывших православных под их началом затрусили к добыче.
Царь Василий Шуйский в это время сидел в столице, как на острове, вокруг которого текла кровь. После гибели Лжедмитрия Первого авантюристы, терзавшие нашу землю, нашли ему замену – Лжедмитрия Второго, крещёного еврея из Шклова. Его отловили, не спрашивая согласия. Несчастный оказался похож на своего предшественника и устраивал Сапегу с Лисовским как человек, полностью лишённый собственной воли.
О том, что в Троице-Сергиевой лавре можно поживиться, знали все. Несколько смущали её укрепления. Монастырь окружали 12 башен, соединённых крепостной стеной протяжённостью 1250 метров и высотой до 14 метров. На них стояли 110 пушек, в достатке были котлы для варки кипятка и смолы, которые можно было опрокидывать на неприятеля. Но защитников было немного, а врагов – до 30 тысяч человек. Предполагалось, что монахи сдадутся без боя, спасая свои жизни.
Но, узнав о намерениях разбойников, царь Василий отправил в монастырь до 2300 ратных людей – стрельцов и верных казаков. В обители спряталось около тысячи крестьян из соседних сёл, сколько-то было паломников и послушников, 300 с лишним иноков, как лаврских, так и из соседних монастырей. Прибывали и монахини, опасаясь насилия, в их числе насильно постриженная царевна Ксения Годунова.
Подступив к Лавре, Сапега попытался уверить архимандрита Иоасафа, что безымянный уроженец Шклова и есть истинный русский царь, поэтому попытка защитить обитель – не что иное, как измена. Настоятель не согласился. Мысль его ответного письма была примерно такой: царь – это тот, кто защищает православие от всяких проходимцев, а не наоборот. Копии этого послания широко разошлись по Руси, сыграв огромную роль в победе над Смутой. Была высказана идея, которая многих спасла во мгле, воцарившейся в России.
Лавра отказалась сдаться противнику, вдесятеро сильнейшему. Иноки взяли в руки копья и стали к пушкам – чтобы защитить страну, сдавшуюся на милость внутренних и внешних врагов. Столь велика была обида монахов за державу, за поруганную веру, что, рискуя спасением души, они шестнадцать месяцев дрались на стенах и ходили врукопашную. В одной из самых горячих схваток старцы Ферапонт и Макарий лично возглавили конную атаку иноков. Многие из этих людей в прошлом были воинами, ушли в монастырь от ярости мира. Надеялись никогда больше не коснуться оружия. Пришлось. Отдать первейшую русскую святыню, мощи преподобного в руки врагов веры было выше их сил.
|
|
В. Верещагин. Защитники Троице-Сергиевой лаврыКонец осады
По существу, несогласованность атакующих стала переломным моментом в борьбе за монастырь. Давние разногласия между тушинцами с одной стороны, поляками и наемниками — с другой, вылились наружу. В войске осаждавших произошёл раскол. Многие атаманы тушинцев увели свои войска от Троице-Сергиевого монастыря, в оставшихся отрядах дезертирство приобрело массовый характер. Вслед за тушинцами лагерь Сапеги покинули иностранные наёмники. Осаждённые, напротив, были уверены, что чудесное спасение монастыря стало результатом Божественного заступничества и что конец осады близок.
битве на Каринском поле
обороняющиеся получали подкрепление: в монастырь прорвались отряды стрельцов воевод
В осаждённом монастыре к концу осады осталось не более 1000 человек из бывших там к началу осады, из них численность гарнизона составила менее 200 человек.
Благополучное окончание осады оказало значительное влияние на настроения населения, подняло боевой дух войска, которое впервые за время Смуты дало столь решительный отпор иноземным захватчикам.
События Смутного времени – Россия начала XVII века
Ненадолго перенесемся в начало 17 века. В первые два его десятилетия страну постигли тяжелейшие бедствия. Современники это сложное и трагическое время называли Смутой.
Фактически это была самая первая российская гражданская война, сопряженная с интервенцией польско-литовского государства. Первый Лжедмитрий, с триумфом входящий в Москву… Разорение государства сопоставимо с татарским нашествием… Люди теряют человеческий облик.
На смену одному убитому самозванцу приходит второй. И – новое нашествие пестрого сброда поляков, литовцев, русских и украинских казаков, татар, венгерских и немецких наемников. Захватчики неудержимо и победно идут по стране.
Русские бояре, дворяне и даже представители церкви мечутся, предавая и переходя из одного стана в другой. К 1608 году под властью второго Самозванца – верхнее и среднее Поволжье, многие северные области, области центральной России.