Слайд 5Соединил под своей властью все общества Западного ДагестанаШамиль соединил под
своей властью все общества Западного Дагестана (аваро-андо-цезские джамааты и чеченские).
Опираясь на учение ислама о газавате, трактуемом в духе войны с неверными и приложеной к ней борьбе за независимость, он старался объединить разрозненные общины Дагестана и Черкесии на почве ислама. Для достижения этой цели, он стремился к упразднению всех порядков и учреждений, основанных на вековых обычаях — адат; основой жизни горцев, как частной, так и общественной, он сделал шариат, то есть основанную на тексте Корана систему исламских предписаний применяемую в мусульманском судопроизводстве. Время Шамиля называлось у горцев временем шариата, его падение — падением шариата
«Когда солдаты русской армии узнали, что Шамиль хорошо относится к перебежчикам, число дезертирств возросло»
— Почему горские народы, в том числе «маленькие, но гордые», несмотря на различия в происхождении, подчинились одному человеку?
— Борьба началась в южном Дагестане, где возникла невыносимая обстановка для народа: высокие налоги, притеснение религии. И оттуда пошли призывы шейха Мухаммада Аль-Яраги. Основная борьба разворачивалась в горных районах, где Шамиль был известен еще во времена имамства Гази-Мухаммада, с которым он был постоянно рядом и участвовал в последнем для Гази-Мухаммада бою. Тогда Шамиль проявил себя как авторитетный сподвижник первого и второго имама, ученый человек. Неслучайно его избрали новым имамом. Он трижды отказывался от этой должности, поскольку понимал, какую ответственность она означает. Надо иметь в виду, какая ситуация была в то время, как жили люди. Понятно, подчинялись ему далеко не все, а в основном жители горных районов. Но авторитет Шамиля был высок. Грамотный человек, отважный боец, харизматичный лидер, укрепляющий ислам — этими качествами обладал Шамиль.
— Можно ли говорить, что он выстраивал собственное теократическое государство на Кавказе?
— Да, он был сторонником построения теократического государства, где главенствующую роль играл шариатский закон. По сути, он его и построил. Все атрибуты государства у него существовали, в том числе диванхана — государственный совет. Работали направления по просвещению, медицине, была армия.
— Была ли своя денежная единица?
— Нет, денег своих не было. Шамиль понимал, что они будут ходить лишь на подвластных ему территориях, что это будет мертвый капитал. Были так называемые «немирные горцы», которые подчинялись Шамилю, и были «мирные», которые находились под влиянием российской власти (они жили в низменностях, предгорьях). Шамиль, выходец из народа, понимал, что должна существовать торговля, на чем-то должна держаться экономика. Поэтому торговля шла на базарах, находящихся в низменности. Но там водились русские деньги. Кто бы принимал деньги имамата?
— Почему Шамиля поддержали христиане — казаки-старообрядцы, грузины, армяне, поляки, русские солдаты?
— С николаевских времен в армии сохранялась палочная дисциплина, служба шла по 25 лет. От невыносимых условий многие дезертировали и убегали в горы, где находили себе пристанище. До Шамиля иноверцев-перебежчиков использовали как дешевую рабочую силу, привлекая на тяжелые работы. Словом, они становились батраками. Шамиль резко поменял ситуацию. Сохранились письма, в которых он говорил: «Люди, перебежавшие к нам, просят у нас помощи, и мы должны ее оказать».
Поэтому рядом с крупными селами для нашедших здесь убежище отводилась земля, на ней строились избы, молельные дома, заводились огороды. Их никто не трогал, они могли заниматься своими делами, по-своему молиться. Для этих русских слобод-станиц Шамиль издал указ: грамотные люди (в основном это были младшие офицеры) обязаны неграмотных русских солдат обучать письму, наукам. Вот такой парадокс: неграмотные бойцы, воевавшие против горцев, получали образование именно в стане вчерашнего врага.
Когда солдаты русской армии узнали, что Шамиль хорошо относится к перебежчикам, число дезертирств возросло. Командование было в панике. Граф Воронцов обращался к Шамилю с предложением обменять перебежчиков на соль. Никто не был выдан. Эти перебежчики спокойно нашли приют в новом месте. Кто хотел перейти в исламскую веру, спокойно переходили: они могли жениться на местных девушках, в качестве свадебного подарка получали от имамата подарок (например, кусок земли).
Шамиль, понимая, что негоже русскому солдату, нашедшему прибежище у него, воевать против вчерашних сослуживцев и единоверцев, не отправлял их на военные столкновения. В основном они занимались хозяйственными работами — были каменщиками, строителями, смотрели за оружием, чинили лафеты, был часовых дел мастер. Вот такой интересный феномен.
Через много лет, когда Шамиль проживал в Калуге, многие солдаты, проезжая мимо этого города, считали своим долгом посетить его и поприветствовать. В записях Руновского, пристава Шамиля, говорится: солдаты отмечали, что он хорошо с ними обращался, и называли его «наш царь Шамиль». Потому к нему переходили русские, украинцы, поляки, старообрядцы.
«Боже, Царя храни…»
Читая список героев-десантников погибшей в Чечне шестой роты, взглядом несколько раз зацепился за явно казахские, или татарские, или башкирские фамилии и отчества:
Амбетов Николай Камитович, Бадретдинов Дмитрий Мансурович, Кенжиев Амангельды Амантаевич, Куатбаев Галим Мухамбетгалиевич, Сираев Рустам Фларидович, Хаматов Евгений Камильевич.
Сколько их было за минувшие века – мусульман, павших за Русь? Даже на поле Куликовом они дрались под знамёнами св. Димитрия Донского. Они любят нашу родину, заботятся о ней подчас удивительно. Несколько лет назад я услышал рассказ о заключённом-мусульманине, построившем церковь в колонии. Дело было в Ленинградской области.
– Он перешёл в православие? – уточнил я тогда.
– Нет, просто хотел сделать доброе дело.
Если православный садится за один стол с мусульманином, а случается это часто, он должен хорошо знать, что нас объединяет. Скажем, помнить не только о русских героях, но и о мусульманских.
* * *
На всю жизнь мне врезалась в память одна история, прочитанная ещё в конце восьмидесятых. Нашёл я её в тоненькой книжечке, отпечатанной за границей: «Тихие подвижники. Венок на могилу неизвестного солдата». Автор книги генерал Пётр Краснов вспоминал о подвиге наших воинов в Первую мировую, и был там среди других такой эпизод:
«Император Вильгельм собрал всех пленных мусульман в отдельный мусульманский лагерь и, заискивая перед ними, построил им прекрасную каменную мечеть. Я не помню, кто именно был приглашён в этот лагерь, кому хотели продемонстрировать нелюбовь мусульман к русскому “игу” и их довольство германским пленом. Но дело кончилось для германцев плачевно.
По окончании осмотра образцово содержавшихся лагеря и мечети на плацу было собрано несколько тысяч русских солдат-мусульман.
– А теперь вы споёте нам свою молитву, – сказало осматривающее лицо.
Вышли вперёд муллы, пошептались с солдатами. Встрепенулись солдатские массы, подравнялись – и тысячеголосый хор дружно грянул под немецким небом, у стен только что отстроенной мечети: “Боже, Царя храни…”
Показывавший лагерь в отчаянии замахал на них руками. Солдаты по-своему поняли его знак. Толпа опустилась на колени и трижды пропела русский гимн! Иной молитвы за Родину не было в сердцах этих чудных русских солдат».
* * *
|
|
Воины–текинцыЧтобы лучше понять причины случившегося, скажем, что знаменитая Дикая дивизия на 90 процентов состояла из добровольцев-мусульман. Недавно присоединённые народы были освобождены правительством от военной службы, но десятки тысяч кавказских и туркменских воинов рвались на фронт. К началу Первой мировой войны уважение мусульман к Ак-падшаху – Белому царю – достигло исключительной высоты.
Возьмём Текинский полк, один из самых верных империи. Состоял из добровольцев-туркменов, о которых один из офицеров германского генерального штаба говорил: «Кто же мог думать, что у русских есть “дьяволы”, совершающие то, что должно быть вне пределов человеческих сил? Разве можно предвидеть подвиги, граничащие с безумием? Они не поддаются здравому расчёту».
Когда после свержения Государя-мученика воинов-текинцев спросили, почему со штандарта не снят императорский вензель, командир полка ответил, что этот вензель текинцы заслужили кровью.
Сколько плохого у нас сказано о крымских татарах, а ведь царям нашим они были почему-то преданы и пользовались любовью в русской армии. Вот воспоминание о них времён Первой мировой: «Хорошие были солдаты, стойкие, отличные в разведке, исполнительные… Все наши татары были великолепные солдаты: исполнительные, добродушные, великолепные товарищи. Честность и порядочность татарская просто могли служить примером, а их прямота и привязанность к своему офицеру и к полку были просто поразительны и достойны подражания».
Императрица Мария Фёдоровна, мать Государя, рассказывала, как в опасные дни 18-го года, «когда опустилась ночь, вокруг дворца разбили лагерь толпы крымских татар, вооружённых чем придется – от палок до ружей. Лишь потом выяснилось, что татары собрались для нашей защиты! Как только среди них пронёсся слух, что императрица в опасности, они стеклись ко дворцу, чтобы усилить охрану. Это было неожиданное свидетельство преданности татарского населения».
Всё это прекрасно иллюстрирует ложность тезиса, что Российская империя была тюрьмой народов.
Завещание Шамиля
Иногда можно встретить текст, который носит название «Завещание Шамиля». Там есть и такие строки: «Бедный мой народ, вы вместе со мной искали покоя в войнах, переживая одни несчастья. Оказывается, покой и счастье можно обрести только в мирной жизни!… В отношениях с русскими следуйте моему примеру, ибо их деяния, если поставить на чашу весов справедливости, перетянут в сторону добра». Историки Патимат Тахнаева и Хаджи Мурат Доного утверждают, что этот текст не имеет никакого отношения к имаму Шамилю, а принадлежит перу профессора Магомедова, автора театральной постановки, посвященной легендарному имаму. Для этой пьесы указанные слова и были написаны.
Шамилю принадлежит другой текст – это депеша, отправленная императору Александру в день присяги в Калужском дворянском собрании. Шамиль пишет: «Ты, великий Государь, победил меня и кавказские народы, мне подвластные, оружием. Ты, великий Государь, подарил мне жизнь. Ты, великий Государь, покорил моё сердце благодеяниями. Мой священный долг, как облагодетельствованного дряхлого старика и покорённого Твоею великою душой, внушить детям их обязанности перед Россией и её законными царями. Я завещал им питать вечную благодарность к Тебе, Государь, за все благодеяния, которыми ты меня осыпаешь. Я завещал им быть верноподданными царям России и полезными слугами новому нашему отечеству».
Речь идет, как видим, о завещании детям, а не всему народу.
Но так ли много значит эта разница?
Читайте наши статьина Дзен
Падение имама: Калуга, Киев и Медина
В середине 1850-х годов, когда Россия вела Крымскую войну и не могла уделять должного внимания Кавказу, Шамиль сумел сосредоточить в своих руках как верховную светскую власть, так и религиозную. Он даже официально стал халифом и надеялся, что мусульмане Кавказа и всего Ближнего Востока начнут воспринимать его как легитимного правителя. Отчасти так и было. Но некоторые аулы, формально подчинявшиеся имаму, на самом деле были крайне недовольны его политикой и сводом правил. Они считали, что «Низам» противоречит их привычному укладу жизни. Но открыто недовольства не выказывали, поскольку боялись жестокой расправы.
Во второй половине 1850-х годов горцы окончательно устали и от войны с Россией, и от Шамиля. Имам надеялся, что помощь ему окажут Турция, Англия и Франция. Но договориться о совместных боевых действиях на Кавказе с турками не удалось. А англичане и французы «откупились» поставкой вооружения.
Хотя Российская империя потерпела поражение в Крымской войне, она смогла сразу же после заключения мира направить на Кавказ армию. Главнокомандующие Николай Муравьёв и сменивший его Александр Барятинский провели несколько успешных военных операций против горцев.
Шамиль терял власть и авторитет. В 1858 году произошло восстание чеченцев. Но взбунтовались они не против России, а против имама. Горцы устали от войны и политики Шамиля. Имамат начал постепенно разваливаться.
Через год под ударами русской армии пал аул Ведено — резиденция Шамиля. И ему пришлось отступить в селение Гуниб. 25 августа 1859 года Шамиль был взят в плен (по другим данным — он принял предложение о мире Барятинского и сам сдался).
С Шамилем поступили цивилизованно и гуманно. Его не стали казнить или отправлять пожизненно за решётку. С ним встретился император Александр II. Когда имама доставили в Москву, его ждала встреча с Ермоловым. Также Шамиля отвели в Большой театр на постановку «Наяда и рыбак». Затем было знакомство с императрицей, ещё одна встреча с государем, на сей раз в Петербурге.
Дом Шамиля в Калуге. (wikipedia.org)
В октябре 1859 года бывший лидер имамата был доставлен в Калугу. Вскоре туда же перебралась и его семья. Шамилю назначили пенсию. Жил он в большом доме, а на лето семейство переселялось в загородную дачу. По воспоминаниям очевидцев, Шамиль вёл замкнутый образ жизни, но иногда встречался с русскими офицерами, знакомыми ещё со времён войны.
В августе 1866 года Шамиль вместе с сыновьями присягнул на верноподданство России. Побывал на свадьбе цесаревича Александра, в третий раз встретился с государем. А через 2 года престарелый имам переселился в Киев, поскольку климат в Калуге плохо влиял на его здоровье. Спустя год Шамиль был возведён в потомственное дворянство.
Вскоре Шамиль попросил императора отпустить его в Мекку для паломничества. Александр II согласился. В ноябре 1870 года Шамиль прибыл в священный город. Оттуда он направился в Медину, где и умер в феврале 1871 года. Похоронили его на кладбище аль-Баки.
Мюридизм, способный объединить горцев
Россия уже на протяжении нескольких лет вела войну с горцами, когда на Кавказе появилось новое религиозное течение. Принято считать, что Хасс-Мухаммад из Бухары в 1823 году начал распространять там специфическое персидское учение — суфизм. Он пришёл в село Яраг, что относилось к Кюринскому ханству. И речами Хасс-Мухаммада проникся Магомед Ярагский. Он посовещался с духовными лидерами и пришёл к выводу, что именно суфизм был нужен кавказским горцам — это учение способно объединить людей. И тогда они смогут дать отпор иноверцам, в первую очередь, русским.
Новое учение быстро стало популярным. Мюридизм (направление суфизма) охватывал всё новые и новые аулы. А Магомед Ярагский начал отправлять своих последователей — мюридов — в самые отдалённые сёла. Они ходили лишь с деревянными шашками и ничего не говорили. А когда им встречались люди, мюриды били деревяшками по земле и кричали: «Мусульмане — газават! Газават!». Причём, ничего другого они говорить не могли. Естественно, горцев это впечатляло, что лишь способствовало распространению мюридизма.
Русские до определённого момента не обращали на это внимания. И лишь в 1824 году военачальник Алексей Петрович Ермолов распорядился разобраться с новым течением. Но Кавказская война шла полным ходом. Сам Ермолов не мог уследить за всем, а администрация его приказ проигнорировала. Мюриды основательно окрепли. По их мнению, священная война против неверных должна была начаться в самое ближайшее время.
Фотография Шамиля, сделанная в начале сентября 1859-го. (wikipedia.org)
В 1828 году неожиданно полномочия имама сложил Магомед. Вместо себя он поставил ученика Кази-Муллу (Гази-Мухаммад). Последний должен был начать газават. И священная война действительно началась, только не с Российской империей, а с племенами, которые не хотели принимать новое учение. Проблемы доставляло ещё и мусульманское духовенство, сопротивлявшееся мюридизму. И тогда Гази-Мухаммад создал своё духовенство, после чего начал систематично разбираться с противниками. Любые попытки неповиновения жёстко пресекались. Лишь после такого наведения порядка началось открытое противостояние с Российской империей.
После нескольких стычек, завершившихся победой горцев, последовала полоса неудач. Горцы не смогли захватить крепости Бурную и Внезапную. Генерал Бекович-Черкасский решил нанести мюридам сокрушительный удар, захватив их главный аул — Чумкес-Кент. Но подойдя к селению противника, русский военачальник не стал его штурмовать. Он посчитал, что аул слишком хорошо укреплён и повернул обратно. Это вдохновило мюридов.
В 1831 году горцы нанесли русским войскам несколько болезненных ударов. Они сумели разграбили Тарки и Кизляр, после чего атаковали Дербент. Но здесь их ждала неудача. Постепенно армия Российской империи начала загонять мюридов в отдалённые участки Дагестана. Зимой 1831 года полковник Миклашевский выбил Гази-Мухаммада из Чумкес-Кента. А осенью 1832 года барон Розен, являвшийся командиром Кавказского корпуса, атаковал аул Гимры, где находился лидер мюридов. Поселение было взято, а сам Гази-Мухаммад погиб.
Новый имам — Гамзат-бек — продержался недолго. В 1834 году он внезапно атаковал Аварию, которая лояльно относилась к Российской империи. Мюриды захватили главное поселение и вырезали почти всю ханскую семью. Этого авары Гамзат-беку не простили. И вскоре он погиб. Новым имамом стал Шамиль.
Кавказская война 1817-1864
Одним из первых подданство России принял в крепости Святой Крест хан Хусейн. Многие на Северном Кавказе последовали его примеру. С давних пор андийцы славились в России производством бурок. Нередко враждовали с аварскими ханами.
В I веке нашей эры население Албании, совместно с иберами жители Грузии вступили в борьбу с сильным Парфянским царством, образовавшимся на развалинах империи Александра Македонского в Средней Азии. После похода парфян на Армению в 34 г. Великое переселение народов привело к проникновению в степи Кавказа тюркоязычных кочевников: маскутов, гуннов, булгар и др. С началом массового вторжения кочевых племен в Приморские районы Кавказской Албании и с формированием здесь их государственных образований под названием «царство маскутов» к югу от Дербента, «страна Берсилия» в Терско-Сулакском междуречье и «царство гуннов» к северу от Дербента, начинается процесс распада Албании и перемещение части местного населения из Прикаспия на юг и в горные районы Дагестана.
Внутреннее развитие дагестанского населения и распад Кавказской Албании привели к формированию на его территории в период раннего средневековья различных государств. В период с V- по X века идет более четкое оформление границ этих государств, определяется их этнический состав. Одним из могущественных государств этого периода являлся Дербент. Район Дербента в период раннего средневековья являлся важнейшим узловым пунктом, по которому шли магистральные торговые пути, связывавшие Европу с Востоком. Дербент выступал как крупный политический и экономический центр Восточного Кавказа. В период завоеваний Сасанидов город являлся центром иранского владычества. Стратегическое положение города являлось причиной довольно частых иноземных вторжений.
Пограничное положение к Дербенту занимало государство Табасаран. Впервые название Табасаран упоминается в IV в. У известного армянского автора Моисея Хоренского упоминается народ тапатараны. Государство занимало территорию к северо-западу от Дербента. Преобладало местное население, но встречались и представители других этнических групп. В периоды иранских и арабских завоеваний здесь появлялись колонии поселенцев из этих земель. Во главе государства находился царь, который носил титул Табасаран-шах.
Близость к Дербенту способствовала частым вторжениям иноземных завоевателей. На территории Дагестана существовали и другие, более мелкие государства. В начале VII в. К 70-м годам VII в. В XII в. Несмотря на то, что Дагестан представлял собой политически раздробленную территорию, народы страны гор сплачивались для совместного отпора вторгшимся в Дагестан многочисленным завоевателям: арабам, сельджукам, монголам, полчищам Тимура, сефевидам. В борьбе за независимость у дагестанских народов сформировалось чувство единения и общности Родины- Дагестана.
XVI- начало нового этапа исторического развития Дагестана. Дагестан выходит на арену политических событий Кавказа. Если раньше связи Дагестана с окружающими странами носили случайный характер, то в XVI веке они определились более отчетливо.
Вокруг крепости вершились и торговые, и политические дела. Одним из первых подданство России принял в крепости Святой Крест хан Хусейн. Многие на Северном Кавказе последовали его примеру. С давних пор андийцы славились в России производством бурок.
Слайд 14 В ноябре 1817 г. Прежде всего предлагалось заняться чеченцами — «народом дерзким и опасным». В план Ермолова входило строительство новой оборонительной линии вдоль нижнего течения Сунжи, а между ней и Тереком он предлагал поселить казаков. После одобрения плана,Ермолов тут же отправился в Чечню. Попытка чеченцев сопротивляться была подавлена артиллерией. На следующий год Ермолов заложил крепость напротив Эндери, которую назвали Внезапная, и в 1821 г. Слайд 15 Ермолов был беспощаден. Не только не уступал, а был намного более безжалостным, за что его упрекали оба императора — и Николай, и Александр.
Реформы имама Шамиля
Делом всей жизни Шамиля стало создание имамата — теократического государства, базирующегося на принципах шариата.
В 1842 г. из приближенных Шамиля был создан совет (диван) для решения политических, административных, религиозных и судебных обязанностей. В субботу и воскресенье Шамиль лично принимал жалобщиков.
В 1842-1847 гг. был принят свод правовых положений Шамиля под общим названием «Низам» («Порядок»). Сборник состоял из постановлений и правил, соответствующих требованиям шариата, и дополнявших его положения с учетом тех или иных конкретных обстоятельств. В низамах рассматривались вопросы женитьбы и наследства, торговли и мены, денежные штрафы за драки и поножовщину, положения об общественной казне и содержании административных лиц и т.п. Введен запрет на народные увеселения. Запрещен был обычай кровной мести (канлы) и умыкания невест и даже выкуп за неё.
Правовая реформа (низам) Шамиля, как и другие мероприятия, проводившиеся в имамате в условиях бесконечных войн, не могла быть последовательной и окончательной. Положения мусульманского права сочетаются в ней с некоторыми нормами традиционных законов горцев — адата. В наибствах по законам низама судили с учетом местного обычного права.
Важным последствием 25-летнего правления Шамиля стало также распространение в Чечне и Дагестане суфийских тарикатов, которые до сих пор оказывают большое влияние на повседневную жизнь этих народов.
Шамиль оставил в неприкосновенности основу горского общества — традиционную общину. Именно сельская община (джамаат) стала социальной опорой государства Шамиля.
Под руководством Шамиля в имамате сложился эффективный административный аппарат, состоящий из наибов и мюридов. В обязанности наибов входило управление наибством, сбор налогов, набор рекрутов, наблюдение за исполнением законов шариата. При наибах находились муфтии, которые руководили деятельностью судей (кадиев), толковали мусульманские законы и решали спорные дела. Первоначально каждый наиб имел право назначать и смещать муфтиев и кадиев, а также судить и казнить жителей наибства. Приговор о смертной казни обязательно утверждал сам имам. Наибские мюриды, в отличие от мюридов тарикатских, были помощниками наибов (своего рода «наибской гвардией»). За свою службу мюрид получал все необходимое для жизни и войны.
Реформы Шамиля, направленные на смену власти ханов и беков, на имамо-наибскую, встречали решительный отпор, потому что шли вразрез с традиционным укладом жизни горцев. Стремление Шамиля заменить суд по адату шариатским судом потерпело полный крах. После пленения третьего имама «все население Дагестана немедленно восстановило у себя разбор дела по адату, и от шамилевского шариата осталось только одно воспоминание…» (генерал А.В. Комаров).
Новый порядок насаждался жесткими, а зачастую и просто жестокими методами. Так, в 1844 году по причине убийства своего ставленника, Шамиль поголовно уничтожил всех жителей восставшего аула Цонтери.
Во внешней политике Шамиль ориентировался на турецкого султана и с недоверием относился к западным странам, предпочитая не иметь дела с гяурами-неверными. По своей инициативе имам не устанавливал связей с христианскими политиками. В дипломатической переписке Шамиль признавал первенство духовной власти за османским султаном, который также носил титул халифа и претендовал на преемственность с правителями Арабского халифата.
Благодаря реформам Шамилю удавалось почти четверть века сопротивляться военной машине Российской империи. После пленения Шамиля, начатые им преобразования, продолжали проводить в жизнь его наибы, перешедшие на русскую службу. Уничтожение горской знати и унификация судебно-административного управления Нагорного Дагестана и Чечни, осуществленные Шамилем, помогли утверждению российского владычества на Северо-Восточном Кавказе.
Кавказская война
История Кавказской войны начинается в далеком 1817 году. Россия стремилась ликвидировать центр разбоя, работорговли и англо-турецких интриг против присутствия России на Кавказе. К этому времени к России присоединились грузинские, армянские и азербайджанские земли, а связь с ними осуществлялась через земли Дагестана, Чечни и Абхазии. Дороги были очень опасными, и все, кто передвигался по ним, постоянно подвергались грабительским набегам горцев. Еще в 1781 году часть чеченских тейпов добровольно вошла в состав России, а часть горских вождей попыталась сохранить независимость. В 1816 году был назначен новый главнокомандующий на Кавказе – генерал Ермолов, который сразу начал покорение разбойничьих территорий. Был построен целый ряд крепостей Кавказской линии (Грозный и др.). Горцы яростно сопротивлялись, но значительный перевес сил должен был закончиться в пользу русских.
Война активизировалась накануне Крымской войны 1853-1856 годов. Здесь свою руку приложили турки и англичане, они активизировали чеченские формирования и попробовали ударить России в спину. Особенно старалась Англия, посылая на Кавказ эмиссаров, деньги и оружие. Задача была в том, чтобы Россия увязла в вооруженных конфликтах на Кавказе и не продвигалась в районы Средней Азии. Антирусские силы использовали горцев как инструмент борьбы против России и насаждали на востоке Кавказа ислам, который никогда не был исконной религией кавказцев. Окончание Крымской войны позволило России увеличить военные силы на Кавказе до 200 тысяч человек и заодно активизировать и военные действия. В 1859 году пала главная резиденция горского вождя Шамиля – аул Ведено, а в августе русские войска осадили последний оплот имама – аул Гуниб.
«Исполняя священный свой долг»
Первая мировая стала самым ярким примером братства православных и мусульманских народов России.
Вот, например, как строились их отношения в Кабардинской конной дивизии. Во время общих ужинов подсчитывалось, сколько офицеров мусульман и христиан присутствует за столом. Если большинство за столом составляли мусульмане – все оставались в папахах, если христиане – папахи снимались. Большие мусульманские и православные праздники отмечались совместно: устраивались праздничные обеды, всем выдавалось денежное вознаграждение. Если праздник случался во время боёв, в разведку и сторожевое охранение шли те, кто этот праздник не отмечал.
Эффект всё это давало совершенно удивительный. Вместо того чтобы поссорить и разделить, религиозная и национальная разница заставляли помнить о вере, сохранять мужество и достоинство, памятуя, что можешь осрамить своё исповедание и свой народ, а также беречь единство, лишившись которого дивизия была обречена на гибель. То есть у Господа так всё премудро устроено, что можно и различия обернуть на пользу, и это ключ к будущему России.
* * *
Объявив войну России в ноябре 1914 года, Османская империя чрезвычайно рассчитывала на массовые восстания мусульман в русском тылу. Много лет идеологи пантюркизма уверяли друг друга, что российские мусульмане ждут не дождутся, когда турки их «освободят».
И вот провозглашена «Священная война». В пяти отдельных фетвах, изданных османским шейх-уль-исламом, к джихаду были призваны мусульмане всего мира, одна из фетв переведена на татарский и издана огромным тиражом, предназначенным для заброски в Россию.
Ответом стал массовый приток добровольцев-мусульман в русскую армию из недавно присоединённых земель. Вместе с мобилизованными мусульманами, давно живущими в России, их число превысило миллион. На всю Россию прославился имам Ингушского полка Дикой дивизии Товбот-Хаджи Горбаков, получивший за боевые заслуги офицерский чин, несколько орденов и медалей. Он не обязан был по должности ходить в атаки и отбивать неприятеля из окопов, но делал и то и другое.
В воззвании таврического муфтия А. М. Карашайского к мусульманам говорилось, что Турция «дерзнула напасть на наше дорогое отечество – Россию, являющуюся священной родиной для всех населяющих её народов, в том числе и для мусульман. Поэтому-то мы, мусульмане, вместе со всеми нашими соотечественниками обязаны стараться всеми силами изгнать врагов нашей родины и, исполняя священный свой долг, избавить её от бед».
Замечательным в своей простоте был ответ памирских исмаилитов. Глава их Ага-хан обратился к единоверцам со словами: «Мусульманам надлежит оставаться верными долгу присяги…»
Наверное, это и сближает настоящих христиан с настоящими мусульманами – спокойное признание истины: делай что должно – и будь что будет. Она непонятна и даже ненавистна религиозным фанатикам и рационалистам, революционерам и обывателям. Одни в ней видят рабскую покорность, другие – призыв к действию, на которое они не способны. Если попытаться выразить её одним словом, это слово будет «верность».
Владимир ГРИГОРЯН
|
назад |
вперед |