КВЖД в новых условиях
Построенная на рубеже веков, железная дорога, проходившая через территорию Китая и связывавшая российский Дальний Восток через Транссибирскую магистраль с остальной территорией страны, всегда имела важное стратегическое значение. Несмотря на потерю части магистрали в результате Русско-японской войны, для империи КВЖД стала одним из немногих способов получения помощи от союзников в годы Первой мировой войны
Грузы шли в европейскую часть страны вплоть до революции, после которой железная дорога стала одним из центров борьбы сторон Гражданской войны и вовлечённых в неё государств.
КВЖД до революции. (commons.wikimedia.org)
Осенью 1917 года на станциях появились местные советы, однако они просуществовали недолго. Уже в следующем году по приглашению бывшего начальника дороги Дмитрия Хорвата в Харбин вошли войска китайского варлорда Чжан Цзолиня. В годы Гражданской войны КВЖД контролировали белые отряды, китайские и японские силы, а её состоянием ведал Межсоюзный железнодорожный комитет. Вплоть до установления дипломатических отношений между Китайской республикой и советской Россией статус магистрали не был определён: на контроль над ней претендовали белогвардейцы, китайцы и японцы. Ситуация изменилась к 1922 году, когда Гражданская война подошла к своему завершению. Однако в Маньчжурии оставалось большое число противников большевиков, сосредоточенных прежде всего в Харбине, а служащими железной дороги были сплошь русские.
В 1924 году СССР, Китайская республика и варлорды Маньчжурии смогли договориться о статусе КВЖД. В результате серии соглашений магистраль стала совместным советско-китайским коммерческим предприятием, причём Китай имел право на досрочный выкуп железной дороги. Большинство работников, «запятнавших» себя сотрудничеством с белыми или интервентами, были уволены без выходного пособия. На КВЖД могли работать лишь лица с советским или китайским гражданством, а её управление осуществлялось смешанной комиссией. Численность служащих, упавшая в годы Гражданской войны, после подписания соглашений 1924 года стала стремительно расти: если в 1920 году на железной дороге работали около 16 тыс. человек, то спустя пять лет таких было уже 25 тыс., из которых больше половины составляли советские граждане.
Станция Мацяохэ. 1913 год. (commons.wikimedia.org)
Хабаровский протокол
Чжан Сюэлян был готов подписать мир на советских условиях через 48 часов после начала вторжения. 19 ноября поверенный по иностранным делам Цай Юньшэн направил телеграмму представителю Наркоминдела в Хабаровске А. Симановскому о том, что два бывших сотрудника советского консульства в Харбине отправляются в сторону фронта Пограничная-Гродеково и просят, чтобы их встретили. 21 ноября двое русских — Кокорин, прикомандированный к немецкому консульству в Харбине с тем, чтобы помогать советским гражданам после разрыва дипломатических отношений с Китаем, и Нечаев, бывший переводчик КВЖД, — перешли на советскую сторону в районе станции Пограничная вместе с китайским полковником. Кокорин передал советским властям послание Цай Юньшэна, что тот уполномочен мукденским и нанкинским правительством приступить к немедленным мирным переговорам и просит СССР назначить официальное лицо для встречи с ним.
22 ноября Симановский передал им ответ советского правительства, и три посланника направились назад в Харбин. В ответной телеграмме было сказано, что СССР готов пойти на мирное урегулирование конфликта, но считает невозможным вступать в переговоры на прежних условиях, которые были оглашены через МИД Германии 29 августа, пока Китай не признает статус кво на КВЖД на основе Пекинского и Мукденского соглашений 1924 года, не восстановит в должности советского управляющего дорогой и не отпустит всех арестованных. Как только СССР получит подтверждение выполнения данных условий, все китайские заключенные, попавшие под арест в связи с конфликтом на КВЖД, также будут отпущены, а советская сторона примет участие в мирной конференции. Чжан Сюэлян выразил согласие — его ответ пришел в Наркоминдел 27 ноября. Литвинов ответил в тот же день и попросил Чжан Сюэляна направить своего представителя в Хабаровск.
3 декабря 1929 года Цай Юньшэн и Симановский подписали предварительное соглашение. 5 декабря Чжан Сюэлян телеграммой подтвердил согласие с его условиями. 13 декабря Цай Юньшэн прибыл в Хабаровск. Было объявлено, что полномочия Люй Чжунхуа как президента КВЖД прекращаются с 7 декабря. Симановский объявил, что советское правительство назначает генеральным управляющим дорогии Юлия Рудого. 22 декабря был подписан Хабаровский протокол по которому КВЖД вновь признавалась совместным советско-китайским предприятием. 30 декабря Рудый приступил к выполнению своих обязанностей.
«Под напором стали и огня»
В этом и заключался главный урок, извлеченный командованием Красной Армии из боев на Халхин-Голе. В ходе них советское командование получило возможность убедиться в действенности «активной обороны» и подвижных резервов: именно этот тактический прием обеспечил комкору Георгию Жукову победу в Баин-Цаганском сражении 2-5 июля 1939 года. Через пару лет такая же активная оборона даст возможность Жукову и бывшему командиру 57-го Отдельного корпуса Ивану Коневу сдерживать немецкие войска на Западной Украине, на подступах к Смоленску, а потом и к Москве и окончательно сорвать план германского блицкрига.
Советские танкисты осматривают захваченный на Халхин-Голе японский танк Тип 95 «Ха-Го»
Кроме того, именно в ходе боев на Халхин-Голе окончательно сформировалась новая тактика советской авиации по переходу от индивидуальных боев к групповым. Не случайно после прибытия на Халхин-Гол группы опытных советских летчиков-истребителей во главе с комкором Яковом Смушкевичем, имевших опыт боев в Испании, ситуация кардинально изменилась, а окончательно завоевать господство в воздухе советским пилотам удалось к июлю, когда авиачасти получили новую технику – истребители И-16 и И-153 и бомбардировщики СБ.
Еще одним уроком сражений на берегах Халхин-Гола стало масштабное применение тактики дезинформации и введения в заблуждение вражеской разведки. Лучше всего эти приемы сработали накануне августовского контрнаступления советских войск. За несколько дней до него командование советско-монгольской группировки ввело запрет на открытое перемещение сил и техники в районы сосредоточения. А чтобы внезапная тишина не насторожила японцев, по ночам через репродукторы транслировались звуки движения танков и броневиков, рулежки самолетов и саперных работ в тех местах, которые противник мог рассматривать как наиболее опасные для него. Точно так же почти в открытую шли переговоры по радио и телефонной связи, которые носили характер дезинформации. В итоге удар, который советские войска нанесли 20 августа (за четыре дня до начала японского наступления), застал противника настолько врасплох, что он в следующие полтора часа не сделал ни одного артиллерийского выстрела и не поднял в воздух ни одного самолета.
Групповой снимок советских летчиков на фоне самолета-истребителя И-16,сделанный на полевом эродроме в районе реки Халхин-Гол
В СССР победное завершение боев на монгольско-маньчжурской границе было воспринято как однозначное свидетельство превосходства советских воинов в мужестве и стойкости. Свидетельством тому служат такие цифры: по итогам боев 73 человека были удостоены звания Героев Советского Союза (летчики Сергей Грицевец, Григорий Кравченко и Яков Смушкевич — во второй раз), орденом Ленина были награждены 536 человек, орденом Боевого Красного Знамени — 3224, орденом Красной Звезды — 1102, а медали «За отвагу» и «За боевые заслуги» получили почти 12 тысяч человек.
А политическим итогом конфликта стало устранение угрозы японского нападения в районе восточных границ Монголии и Советского Союза. Провал Халхин-Гольской операции сместил фокус интересов японского правительства в сторону Юго-Восточной Азии и Океании, а с СССР оно предпочло заключить весной 1941 года пакт о нейтралитете. И благодаря жесткому уроку лета 1939 года он безусловно соблюдался Японией, невзирая на первоначальные успехи ее союзницы Германии на Восточном фронте. За счет этого стала возможной переброска под Москву осенью 1941 года дальневосточных частей и соединений, сыгравших одну из ключевых ролей в Великой Отечественной войне при масштабном контрнаступлении советских войск.
Советские солдаты демонстрируют знамя, врученное их подразделению по итогам боев на Халхин-Голе,сентябрь 1939 г.
сайта: Федеральный портал Истории России (histrf.ru)
и сайта: Военное обозрение (topwar.ru)
Белый фактор
Возможно, ситуация вокруг Китайско-Восточной железной дороги не стала бы столь катастрофической, не осядь в Маньчжурии эмигранты из России. Это были бывшие русские подданные, воевавшие на стороне белой армии и отказавшиеся жить при новой власти. Таких, по разным оценкам, к середине 1920-х годов насчитывалось около 200 тысяч человек, не считая тех русских, кто работал на КВЖД еще с дореволюционных времен. Существенная часть белой эмиграции в Маньчжурии, центром которой стал город Харбин, готова была продолжать вооруженную борьбу с советской властью, и поэтому уступки и соглашения, на которые шли китайские власти в отношении КВЖД, воспринимала в штыки.
Русское подразделение, входившее в состав Мукденской армии в Маньчжурии
Китайские власти хорошо понимали, что могут усиливать давление на персонал КВЖД и опосредованно на советское правительство за счет белоэмигрантских боевых групп. При этом китайские власти совершенно справедливо утверждали, что эти люди не являются китайскими гражданами, впрочем, как и никакими другими (такой правовой статус русские эмигранты в Китае получили после 1920 года, когда эта страна отказалась признавать экстерриториальные права граждан Российской империи), а следовательно никакие китайские власти не могут нести ответственность за действия таких персон.
В то же самое время многие бывшие русские офицеры и солдаты, оказавшиеся в эмиграции в Маньчжурии, в силу тяжелого материального положения начали вступать в национальные вооруженные подразделения, в частности, в армию маньчжурского губернатора Чжан Сюэляна. Там же служило и немалое число бывших сотрудников КВЖД, в 1925 году оставшихся без средств к существованию после китайского запрета принимать на работу людей без советского или китайского гражданства.
Личный состав бурят-монгольского кавалерийского дивизиона, входившего в состав Особой Дальневосточной армии, осень 1929 года
Все эти социальные группы откровенно поддерживали стремление Чан Кайши вытеснить Советский Союз с КВЖД и вообще из Маньчжурии, не очень задумываясь над тем, что в конечном счете успех этой затеи приведет к тому, что из Китая начнут вытеснять вообще всех иностранцев. А по оценкам западных дипломатов, именно так и должны были развиваться события. Но эскалация конфликта вокруг КВЖД завершилась совсем не так, как это планировали в Нанкине. В итоге судьба Китая пошла по совершенно другому пути.
Решение проблемы языком пушек
Ни запугивания, ни дипломатия не помогли разрешить кризис, поэтому в ход пошло оружие. Спустя несколько месяцев после начала конфликта советские войска начали наступление. Сперва в октябре небольшие наземные и морские силы Советского Союза провели Сунгарийскую операцию, нацеленную на уничтожение военных стратегических объектов в городе Фугдин. Гражданская инфраструктура осталась цела: командирам запрещалось обстреливать жилые объекты. Красная Армия должна была быть примером гуманного отношения к братским трудящимся: так в Москве рассчитывали повысить популярность китайской компартии в Маньчжурии.
Советский пулемётный расчёт на границе с Китаем. (rgvarchive.ru)
В середине ноября советские войска вновь перешли границу. Это был упреждающий удар — по разведданным, Чжан Сюэлянь сосредоточил против советского Забайкалья крупную группировку, чтобы стремительным ударом перерезать Транссибирскую магистраль. Наступление проходило в тяжёлых условиях, как раз в эти дни ударили довольно сильные морозы. Несмотря на это, красноармейцам удалось разгромить китайцев и взять под свой контроль укреплённые районы у города Маньчжуоли и Чжалайнор, потеряв при этом чуть больше 100 человек убитыми. Противник понёс потери, превосходившие советские в 10 раз.
Если с китайскими пленными и гражданским населением советские войска обходились миролюбиво, всячески поддерживая мысль о том, что СССР — друг китайского пролетариата, то с белогвардейцами, воевавшими на стороне Сюэляня, особо не церемонились, переправляя их через границу, где те представали перед ОГПУ.
Советские авиаторы во время конфликта на КВЖД. (commons.wikimedia.org)
К концу ноября РККА выполнила боевые задачи, и Пекин инициировал мирные переговоры. Расчёт на то, что Советский Союз не станет реагировать на провокации на железной дороге, провалились. Уже в ноябре начались консультации, которые перешли в полноценные переговоры, закончившиеся подписанием 22 декабря Хабаровского протокола. По его условиям положение на магистрали возвращалось к статусу, установленному договорами 1924 года. Вновь КВЖД становилась совместным предприятием. После достижения консенсуса советские войска покинули Маньчжурию, уволенные китайцами советские служащие были восстановлены на своих рабочих местах, в то время как набранные во время конфликта, наоборот, уволены.
Красноармейцы с трофейными китайскими знамёнами. (commons.wikimedia.org)
Железная дорога недолго оставалась в общем владении Китая и СССР: в 1931 году Маньчжурия оказалась оккупирована японскими войсками, в связи с чем Москва через 4 года приняла решение продать свою долю в КВЖД марионеточному Маньчжоу-Го. Конфликт показал СССР, что дальневосточные рубежи страны нуждаются в хорошей защите, а Япония впервые увидела практически воочию состояние РККА. Боевые действия показали японским генералам, что к возможному конфликту с Советским Союзом следует серьёзно готовиться. Очное столкновение армий не заставило себя долго ждать — уже в 1938 году СССР и Япония схлестнутся в боях у озера Хасан.
Предыстория конфликта
После революции в России Китайско-Восточная железная дорога стала предметом спора между крупнейшими мировыми державами. В 1918-1920 годах Япония пыталась захватить дорогу, на Вашингтонской конференции только протест Китая и не приглашенная к обсуждению РСФСР, а также разногласия между странами-участницами конференции не позволили достичь соглашения об установлении международного контроля над ней.
В 1924 году СССР установил дипломатические отношения со многими капиталистическими странами: Великобританией, Францией, Японией, Италией. 31 мая этот список пополнился Китаем. В то же время ССВ была признана совместным советско-китайским коммерческим предприятием. В Китае в то время продолжалась гражданская война. На юге страны, с центром в Кантоне, существовало гоминьдановское правительство во главе с Сунь Ятсеном, на севере-в Пекине — другое правительство, которое было, однако, игрушкой в руках десятка военных губернаторов, боровшихся за контроль над ним на территории от Янцзы до границ СССР.
В марте 1925 года Сунь Ятсен умер. Новый лидер Гоминьдана Чан Кайши начал поход на север. После того как он завершил объединение страны под своим командованием (июнь 1928 года) и перенес столицу в Нанкин, все Великие державы, кроме СССР, признали его правительство. В то же время Маньчжурия фактически оставалась под контролем сына Чжан Цзолиня, Чжан Сюэляна.
Чжан Цзолинь в свое время получал товары и оружие от японцев, но в 1928 году решил порвать с ними и был убит. Чжан Сюэлян присоединился к Чан Кайши, чтобы пользоваться его покровительством в отношениях с японцами (он отказался платить Японии по кредитам своего отца). Именно войска Чжан Сюэляна принимали непосредственное участие в боевых действиях против СССР.
Советская сторона считала, что Чан Кайши подтолкнул его к агрессии, которую, в свою очередь, вынуждали делать русские эмигранты-белогвардейцы и правительства западных держав, желавшие проверить боевые качества Красной Армии и ослабить позиции СССР в регионе. Незадолго до этого, в 1927 году, был осуществлен ряд враждебных акций против советских посольств и торговых представительств в Великобритании, Германии, Польше и Китае. Таким образом, конфликт на КВЖД рассматривался советской стороной как часть большого заговора империалистов против СССР.
На Западе утверждали, что реальная причина захвата дороги Китайцами заключалась в том, что советская ССВ начала приносить гораздо меньше прибыли, что истощало китайскую казну. Так, в 1924 году доходы КВЖД составляли 11 миллионов рублей, в 1926 году — почти 20 миллионов рублей, а с 1927 года прибыли дороги стали неудержимо падать. В 1927 году-менее 10 миллионов рублей, в 1928 году-менее 5 миллионов рублей, хотя канадские и американские специалисты утверждали, что КВЖД способна приносить до 50 миллионов золотых рублей ежегодно
Обстановка накаляется
Тучи над КВЖД сгустились ещё в 1928 году. В декабре китайские отряды захватили телефонную станцию в Харбине, которая принадлежала магистрали, а весной следующего года под предлогом распространения коммунистической агитации солдаты ворвались в советское консульство и изъяли ряд документов. Советская сторона отправляла несколько нот протеста как в Пекин, так и в Нанкин, но ответов на них не последовало. Чжан Сюэлянь встречался с представителями Москвы, но переговоры заканчивались взаимными упрёками и обвинениями.
В июле 1929 года китайцы предприняли решительные действия. Китайские члены правления КВЖД начали замещать на руководящих постах всех советских работников. Несогласных арестовывали. Делалась попытка заменить уволенных на русских эмигрантов, однако эта инициатива не имела успеха. По воспоминаниям очевидца, «хотя среди эмиграции были очень сильны антисоветские настроения, помогать китайцам закрепиться на дороге, созданной русскими руками, никто или почти никто из эмигрантов не хотел и не стал». Одновременно армия и полиция заняли основные здания, принадлежавшие СССР: торгпредства, торгового флота, профсоюза. Причиной для таких мер была названа коммунистическая пропаганда советских служащих среди рабочих железной дороги. Было арестовано около 200 человек, а в ответ на протесты советского МИДа Китай ответил разрывом дипломатических отношений.
Проблемы начались и на границах: советские пограничники сообщали о частых обстрелах застав и действиях белогвардейских отрядов, проникавших на территорию СССР. Впрочем, похожие обвинения звучали и со стороны китайской стороны. Москва значительно усилила группировку войск на Дальнем Востоке: всего на китайской границе было сосредоточено около 50 тыс. человек, 17 тыс. из которых в будущем примут непосредственное участие в боевых действиях. Китайские силы превосходили советские в несколько раз. В августе 1929 года была образована Особая Дальневосточная армия, во главе которой встал бывший военный советник в Китае Василий Блюхер.
Несмотря на сосредоточение сил и периодические нарушения границы с обеих сторон, Китай и СССР пытались решить назревшие проблемы за столом переговоров. Однако посланники Сюэляня не шли на компромиссы, рассчитывая на то, что Советский Союз не развернёт полномасштабных военных действий. В прессе и официальных сообщениях министерств градус обвинений повышался с обеих сторон. Так, НКИД в одной из своих нот сообщал: «Обезглавленные трупы советских граждан обнаруживаются почти ежедневно в районе Харбина и на линии КВЖД».
Боевые действия
С лета 1929 года китайские части неоднократно обстреливали территорию СССР. В течение нескольких недель Советы и китайцы обменивались сообщениями, но безрезультатно (правительство в Нанкине прислушивалось к мнению немецких военных советников, которые утверждали, что СССР не в состоянии начать войну). Дальнейшие переговоры велись при посредничестве Министерства иностранных дел Германии.
6 августа 1929 года была сформирована Специальная армия Дальнего Востока (ODVA). С целью дезинформации противника командование Забайкальской группы ОДВА переименовало 62-й и 63-й полки 21-й стрелковой дивизии (таким образом, 63-й полк временно получил название «36-й стрелковый полк 12-й»), и за день до начала операции на маньчжурскую станцию был передан по телеграфу оперативный приказ «Приготовиться к движению на Хайлар». Этот приказ был доведен до сведения китайцев, и незадолго до начала операции они перебросили дивизию из Маньчжурии в Хайлар, что позволило перебросить 21-ю дивизию в Хайлар.
12 октября началась наступательная операция «Сунгари». В районе Лахасусу артиллерийский огонь Дальневосточного военного флота (командующий Я.И. Озолин) подавил батареи береговой артиллерии Китая, а советские ВВС атаковали корабли Сунгарийского речного флота. В результате воздушной атаки 5 из 11 китайских кораблей были уничтожены, а остальные отступили вверх по течению. Затем последовала высадка десанта кораблями Дальневосточного военного флота. При поддержке артиллерии войска Красной Армии 2-й пехотной дивизии захватили город и затем вернулись на советскую территорию.
С 30 октября по 3 ноября вторая фаза операции «Сунгари» — операция «Фугдин» — проходила в 60 км выше по течению реки Сунгари. 30 октября 1929 года 8 кораблей Дальневосточной военной флотилии с десантом вошли в устье реки Сунгари и уничтожили китайские корабли Сунгарийской флотилии, затем два полка 2-й стрелковой дивизии захватили город Фуцзинь (Фугдин), который удерживался там до 2 ноября 1929 года, когда он вернулся на советскую территорию.
Наступление в рамках операции «Мишаньфуса» началось в ночь на 17 ноября. Группа под командованием Д.С. Фролова перешла государственную границу, преодолела бастион Чингисхана и, пройдя более 30 километров, захватила рудник Беляно в 8 километрах южнее Маньчжурии, затем перекрыла дороги и захватила господствующие сопки к югу и западу от города; в это же время группа Стрельцова подошла к городу с севера. Кольцо окружения замкнули 106-й пехотный полк и Бурятская кавалерийская дивизия, подошедшие с востока. В результате шесть советских самолетов атаковали военные объекты в городе (были разрушены казармы и отключена радиостанция), а три самолета сбросили бомбы на крепость Любен, вызвав там пожары. Воспользовавшись замешательством противника, одна из стрелковых рот Стрельцова под артиллерийским и пулеметным огнем вошла в китайские траншеи на северной окраине города; когда советские части вошли в Залайнор, в городе царил хаос. 19 ноября Красная Армия повернула к Маньчжоули; китайские укрепления к югу и юго-западу от Залайнора были взяты за полтора часа. Утром 20 ноября войска С.С. Вострецова окружили Маньчжоули и предъявили ультиматум китайским властям. Город был занят в тот же день.
… и проигрывает
12 октября части Дальневосточной сепаратистской армии начали Сунгарийское наступление, 30 октября — Фугдинское наступление, а 17 ноября — Маньчжурское Чжалайнорское наступление. В результате этого наступления была окружена и разгромлена крупнейшая и наиболее опасная концентрация китайских войск на северо-западе КПК, непосредственно примыкавшая к территории СССР. Поражение было сокрушительным: подразделения КПК потеряли 123 человека убитыми и около 600 ранеными, в то время как китайцы потеряли более 1500 человек.
Это соотношение относилось ко всем вооруженным столкновениям в ЦИК: советские войска потеряли 281 человека убитыми и 729 ранеными, в то время как Мукденская армия и белоэмигрантские коммандос потеряли около 2000 человек убитыми, около 1000 ранеными и более 8500 военнопленными. Этот результат резко контрастировал с планами конфликта, которые были разработаны в Нанкине. Китайская сторона уже начала настаивать на мирных переговорах 19 ноября.
Групповая фотография солдат Особой Дальневосточной армии, осень 1929 года.
Переговоры состоялись в Хабаровске 13 декабря и завершились девять дней спустя подписанием Хабаровского протокола. По этому соглашению Советский Союз восстановил все свои права по отношению к КПК, а Китай освободил всех заключенных советских граждан и обязался очистить Маньчжурию от всех белоэмигрантских вооруженных формирований. КВЖД оставалась в советских руках еще пять лет, пока не была продана СССР в 1935 году. К этому времени он стал полностью финансово нежизнеспособным, а возобновление провокаций сулило новый пограничный конфликт, которого Советы стремились избежать.
Последствия
Когда Япония вторглась в Маньчжурию в 1931 году и также оккупировала советскую зону влияния, Советский Союз еще не был достаточно силен на Востоке, чтобы противостоять японцам. Сталин придерживается политики строгого нейтралитета, и 23 марта 1935 года Советский Союз продал свои права на Китайско-Восточную железную дорогу правительству Маньчжоу-Го.
Депортация китайцев
В 1928 году Арсеньев Михаил Михайлович (Арсеньев Михаил Михайлович), штабной полковник Ставка Красной Армии, представил в Дальневосточную комиссию отчет, в котором сообщалось, что свободная миграция из Китая и Кореи в районы граничащие со странами необходимо прекратить, а вместо этого эту территорию следует заполнить мигрантами из Сибири и Европы.
Поскольку советско-китайский конфликт из-за Китайско-Восточной железной дороги ухудшил двусторонние отношения, советское правительство начало запрещать китайцам пересекать границу с 1931 года. Все советские дипломаты в Китае были отозваны обратно, все китайские дипломаты в Советский Союз высланы, а поезд между Китаем и Россией был вынужден выйти из строя.
Советское правительство вынудило китайцев переселиться в Северо-Восточный Китай. Тысячи китайцев в Иркутске, Чите и Улан-Удэ были арестованы по причинам, в том числе за нарушение местных распоряжений и уклонение от уплаты налогов. Когда они должны были покинуть Россию, любой китаец, который пересечет границу с наличными более 30 рублей, должен будет выплатить излишки властям. 1000 рублей наличными для пересечения границы приведет к аресту и конфискации всех денег.
Китайцы были массово задержаны, согласно шанхайской газете Шэнь Бао. 24 июля 1929 года газета сообщила: «Около тысячи китайцев, живших во Владивостоке, были задержаны советскими властями. Все они были названы буржуазией ». 12 августа газета сообщила, что во Владивостоке в тюрьме по-прежнему находятся 1600-1700 китайцев, которых ежедневно снабжают куском ржаного хлеба и подвергают различным пыткам. 26 августа газета сообщила, что задержанным в Хабаровске ежедневно давали только хлебный суп, среди которых многие повесили их из-за невыносимого голода. 14 сентября газета сообщила, что во Владивостоке была арестована еще тысяча китайцев, а в городе почти не осталось китайцев. 15 сентября газета продолжила, что во Владивостоке в течение 8 и 9 сентября было арестовано более 1000 китайцев, и что, по оценкам, в тюрьмах города находится более 7000 китайцев. 21 сентября газета сообщила: «Правительство Дальнего Востока России обмануло арестованных китайцев и заставило их построить железную дорогу между Хэйхэ и Хабаровском. У насильников было только двое куски ржаного хлеба, которые нужно есть каждый день. Если они начнут работать с опозданием, их будут взбивать, и они будут на грани живых и мертвых ».
Хотя после подписания этого документа Советское правительство освободило большинство арестованных китайцев, Учитывая, что китайцы подверглись жестоким пыткам со стороны Советского правительства, что конфискованное имущество китайцев не было возвращено, тяжелое положение рабочих и бизнесменов, высокие цены на товары и недоступная стоимость жизни, все освобожденные китайцы вернулись в После этого Китай.