Биография Рихарда Зорге.
Один из выдающихся советских разведчиков Рихард Зорге родился 4 октября 1895 г в пос. Сабунчи Бакинского уезда, в многодетной семье. Отец героя, немецкий инженер Густав-Вильгельм был нефтедобытчиком в компании Нобеля на Бакинских промыслах. Мать – Нина Степановна, дочь русского рабочего. Как позднее писал сам Рихард Зорге в биографии, родня отца была многочисленной, и крепкой, как интеллигентскими традициями, так и традициями потомственных революционеров.
Детство Рихарда прошло в Германии, в обеспеченной буржуазной обстановке, куда семья эмигрировала в 1898 г. Мальчик получил прекрасное среднее образование, а когда началась Первая мировая война, отправился добровольцем на фронт. Рихард Зорге участвовал во многих боях и неоднократно был ранен. Зимой 1918 г. его уволили из армии по инвалидности. Перенесенные ужасы изменили взгляды Рихарда на жизнь и заставили проникнуться коммунистическими идеями. Аттестат о среднем образовании ему выдали только в 1917 г, а уже в следующем году вручили диплом берлинского императорского университета им. Ф.Вильгельма.
В 1919 г. Зорге стал доктором государства и права с ученой степенью по экономике Гамбургского университета. В 1918 г молодой революционер участвовал в матросском восстании в г. Киль — будучи членом Кильского совета рабочих, вооружал население. Затем находился в гуще рабочих волнений в Берлине, за что был выслан из города властями. После этого революционная биография ученого социалиста пополнилась пропагандисткой работой во Франкурте-на-Майне и Вуппертале. Параллельно не забывал и научную деятельность – так в период с 1920-1921гг, этот молодой коммунист являлся сотрудником Франкфуртского института социальных исследований.
В Москву Зорге попал в 1924 г по приглашению исполкома Коминтерна. На следующий год он уже был членом ВКП (б) с гражданством СССР и должностью в аппарате Коминтерна. В 1929 г Рихард Зорге официально был принят на работу в Разведывательное управление РККА, под начало Я. Берзиньша и С. Урицкого. В 1930 г — отправлен с секретной миссией в Шанхай, где им был завербован японский журналист-коммунист Хоцуми Одзаки. Тогда же Зорге сделал дальновидное заявление об усилении роли США на мировой политической арене.
В Японию, где биография агента закончилась трагической смертью, разведчик был направлен в 1933 г. Официально действовал под прикрытием должности корреспондента популярных газет «Франкфуртер цайтунг» и «Бёрзен курьер». Через год Рихард Зорге попал в аварию, управляя мотоциклом, и чудом избежал разоблачения. Изо всех сил, стараясь не потерять сознание, Зорге передал все секретные документы М. Клаузену, радисту-шифровальщику разведгруппы.
В 1941 г до Рихарда Зорге неоднократно доходила информация о том, что Германия собирается напасть на Советский Союз. Такие сведения ему передавали германский посол Отто, а также военные и морские атташе. Положение разведчика усложнилось тем, что в феврале 1941 г. немецкий военный деятель Кейтель выпустил директиву о намеренной дезинформации командования СССР в нейтральных странах через германских атташе.
Друзья — находка для шпиона
Настоящим подарком судьбы для Рихарда Зорге стала дружба. Точнее говоря, два друга. Первый, Ходзуми Одзаки, был очень встревожен фашистскими настроениями, которые начали главенствовать в Японии, и сближением своей страны с нацистской Германией – поэтому работал не за страх, а за совесть. Одзаки сделал неплохую карьеру и вошел в число интеллектуалов, приближенных к премьер-министру Коноэ. С 1938 года Одзаки состоял в так называемом Завтраковом клубе, члены которого встречались с главой правительства ежедневно. Это делало его возможности в добывании информации весьма и весьма широкими.
Второй, военный атташе Германии в Японии Эйген Отт, не питал к коммунизму никаких симпатий и понятия не имел, чем занимается Зорге в свободное от журналистской работы время. Зато обожал разговаривать с приятелями о служебных делах и весьма ценил общество доктора Зорге, особенно после того, как тот начал помогать с информацией о японских вооруженных силах и военной промышленности. Доклады Отта приобрели характер аналитики, что нравилось его начальству.
Жизнь на волоске
Жизнь Зорге висела на волоске еще в начале 1930-х. Тогда покушения на него собирались совершить… немецкие коммунисты. Товарищи по партии не простили Рихарду «измены». Как мог он, твердый коммунист, сражавшийся на баррикадах и отсидевший в тюрьме, вдруг изменить марксистским убеждениям и вступить в Национал-социалистическую рабочую партию Германии? Проделать путь от коммуниста до нациста? И даже вступить в 1933 году в НСДАП?!
Откуда соратникам было знать, что их верный друг выполнял тяжелейшее задание Коминтерна и Москвы по внедрению в нацисты…
Партийный приговор «отступнику» был вынесен: ликвидировать как предателя. Однако по существовавшим правилам компартия Германии уведомила о своем решении Коминтерн. Там ужаснулись. Забили тревогу. Категорически запретили приводить приговор в исполнение.
Немецкие коммунисты не успокоились. Снова попросили санкцию на ликвидацию. И снова… Конечно, им отказывали, но и это представляло опасность для советского разведчика. А вдруг кто-то из осведомленных людей будет захвачен фашистами и, не выдержав допросов в гестапо, станет предателем? Да просто проговорится…
Знал ли Рихард, что на него ведут охоту немецкие коммунисты? У меня нет ответа.
Зато вполне очевиден ответ на вопрос: что стало бы с Зорге, вернись он в СССР, как предлагало московское начальство, в 1937-1938 годы. Скорее всего, Рамзай разделил бы трагические судьбы сотен коллег по профессии. Он отклонил приказание Центра под вполне объективным предлогом, но этого хватило, чтобы возник так называемый вопрос о доверии к Зорге.
Примером отношения к нему накануне войны может служить телеграмма за подписью «Директор» (читай военной разведки):
«Дорогой Рамзай! Внимательно изучив присланные материалы за 1940 год, считаю, что они не соответствуют поставленным задачам».
Зорге, тратившего по существу собственные деньги на обеспечение работы резидентуры (Центр наложил финансовые ограничения), упрекали и в том, что он слишком щедро расходует государственные средства на оплату японских и прочих иностранных источников в Токио. «Мудро» предлагали сократить расходы на агентов…
И только после катастрофы 22 июня 1941 года к Зорге начали вновь прислушиваться. В токийском театре, который посещали в основном европейцы и где даже вездесущей японской наружке за всеми было не уследить, ему назначили встречу со связником советской военной разведки. Место для этого было, простите за пикантную подробность, самое незаметное — мужской туалет. Тут Зорге и сообщили, что всю его группу отметят высокими наградами, а урезанное финансирование обязательно увеличат.
Но Рамзай и тут проявил не строптивость, а честность. Перебил связника, пренебрегая его высоким статусом. Сказал, что вся его группа — коммунисты, ни один не трудится ради денег и наград. И задал вопрос, который стоило оставить при себе: почему игнорировали его предупреждения о начале войны?
Вернувшись в Москву, связник проинформировал вышестоящих о состоявшемся разговоре. Поведение Рамзая вызвало недовольство. Но санкций за откровенность не последовало. Не до того было: немцы рвались к Москве. От Рамзая с тревогой ждали информации о том, нападет ли на нас Япония.
Это был не первый случай, когда случайное стечение обстоятельств уберегло Рамзая.
Личная жизнь
Кристина Герлах
Он же вскоре познакомился с Екатериной Александровной Максимовой. Брак с нею был заключен только в 1932 году, когда в ходе своей поездки в Германию Зорге смог официально развестись с Герлах.
Екатерина Максимова
Максимова была репрессирована в 1942 году, сослана на 5 лет в Красноярский край, где в 1943 году умерла от тифа. Зорге же в Японии вел жизнь эдакого плейбоя, дамского угодника и ловеласа. Но тесная связь у него была одна – с Ханако Исии. Она в 1950 году организовала перенос его тела с тюремного двора на кладбище Тама. Женщина дожила до 2000 года, и все это время оставалась верной памяти Зорге.
Ханако Исии
Возможно, образ плейбоя был нужен для работы – ну кто такого воспримет всерьез? Кроме этого, Зорге (несмотря на сильную хромоту после ранения) демонстрировал еще и склонность к экстремальным гонкам, и в 1938 году чуть не погубил себя и группу, попав в аварию на мотоцикле. Помогло только его железное здоровье – несмотря на серьезные травмы, он сохранил сознание и сумел вызвать Клаузена, который и принял экстренные меры против разоблачения.
Проницательный Зорге
Считается, что именно Зорге первым сообщил Москве о готовящемся нападении Германии на Советский Союз. Существует даже версия о том, что он в своем донесении назвал точную дату вторжения, состав вооруженных сил и общую схему военного плана вермахта. На самом деле разведданные были косвенные и точную дату Зорге никогда не называл. Как бы там ни было, партийное руководство к информации Зорге не прислушалось. Сталин, как известно, до последнего не верил в возможность военного столкновения с Германией, да и доверие к Зорге к тому моменту заметно упало, стали даже появляется подозрения о том, что он является двойным агентом
А вот после начала боевых действие, подтвердивших данные Зорге, к добытой им информации стали относиться с должным вниманием — в частности его донесение о том, что фашистская Япония не собирается нападать на СССР позволило военному командованию решиться на переброску сил с Дальнего Востока на помощь Москве
в
Коммунист Рицу Ито
В эту версию, судя по токийским изданиям, верят сами японцы, а натолкнули их на нее американцы. Группу Зорге якобы выдал один из руководителей японской компартии Рицу Ито. Формальных доказательств нет. Есть лишь ссылка на протокол допроса Ито, который действительно был знаком с Мияги. Допрос вели «умело», и Ито не выдержал, назвав двоих коммунистов: женщина случайно оказалась одной из малозначащих помощниц Зорге, вторым был все тот же художник.
Когда после войны Рицу Ито пытались допросить его товарищи по компартии, он сбежал в Китай. Но и там бывшие соратники его нашли. Они вроде бы даже просили уничтожить Ито, как предателя, но гуманные китайцы лишь засадили его за решетку на 27 лет. Ито, как ни странно, выжил, вернулся в Японию, где заклейменный врагом собственными соратниками скончался в преклонном возрасте, так ни в чем и не признавшись.
Эпизод с Рицу Ито видится совместной японо-американской попыткой дискредитировать коммунистов, представлявших в конце 1940-х — начале 1950-х годов определенную силу и имевших в Японии немало сторонников. Если Ито действительно под пытками кого-то и выдал, то именно двух коммунистов, никак не подозревая о глубоко законспирированной группе Рамзая.
ТРЕТЬЯ ВЕРСИЯ
Польза статистики для шифрования
Ключ к зашифрованным сообщениям группы Зорге в Центр пытались подобрать и японские, и западные специалисты, но безуспешно. В этом качестве разведчик предложил использовать статистические ежегодники Третьего Рейха, и число комбинаций было безграничным.
Также информацию передавали на микропленках. Фотографии военных объектов или образцов вооружения уменьшались до размеров обычной точки, а затем приклеивались как «знак препинания» в конце предложения какого-нибудь невинного письма.
Кстати, СССР группа Зорге обходилась очень не дорого. Резиденты работали практически на энтузиазме и жили на собственные средства, полученные отнюдь не от продажи секретов разведке.
Художник Етоку Мияги
Дело Рамзая было раскрыто в Японии не военной контрразведкой, а политической охранкой. Эта служба, работавшая «по коммунистам», случайно вышла на художника-коммуниста Мияги. Он был завербован нашими в США, где жил до конца 1932 года. Тогда-то начальнику военной разведки Яну Карловичу Берзину пришла мысль использовать Мияги в Японии для помощи резиденту Рамзаю. Осенью 1933 года его посылают на связь с Зорге. И все бы ничего, но каждый коммунист на территории Японии был тогда под особым присмотром. Один из них после банальной квартирной склоки со страху сболтнул что-то про Мияги в полицейском участке…
Так художник попал «под колпак». Очень быстро выяснилось, что Мияги — действительно коммунист, да еще сующий нос куда не надо, и к тому же общающийся с иностранцами. «Топтуны» установили: художник постоянно встречается с корреспондентом уважаемых немецких газет Рихардом Зорге. Что может быть общего между коммунистом и нацистом, не вылезающим из немецкого посольства?
Охранка незамедлительно передала Мияги контрразведке. С него и начались аресты. Когда за художником пришли, он, все поняв и стремясь избежать неминуемых пыток, совершил харакири. По одной версии — с помощью самурайского меча, с которым ему позировали натурщики. По другой — воткнул в живот старинный нож. Но художника доставили в тюремную больницу и откачали. Тогда он ухитрился, обманув охрану, выброситься с третьего этажа. Но и на этот раз самоубийство не удалось.
Мияги не суждено было умереть легкой смертью. Его допрашивали с неимоверной жестокостью. Тюремщики прозвали художника фанатиком. Етоку терял сознание, его обливали водой, снова били. В бреду звал умершего отца и жену.
Во время следствия Мияги сделал заявление. Вот часть его:
«Понимая, что главная задача заключается в том, чтобы избежать войны между Японией и СССР, я принял решение вступить в организацию, как простой солдат. Я принял участие в ней, отдавая себе отчет, что в военное время буду приговорен к смерти». Мияги проявил себя стоиком.
Неизлечимо больной, страдающий от туберкулеза в последней его стадии, он скончался в тюрьме 2 августа 1943 года.
ВТОРАЯ ВЕРСИЯ
Мазаник Е.Г. (1914-1996)
Елена Григорьевна Мазаник (подпольное имя – «Галя») родилась 4 апреля 1914 г. в деревне Поддегтярная ныне Пуховичского района Минской области Республики Беларусь в крестьянской семье. Окончила 6 классов. Работала сестрой-хозяйкой в доме отдыха ЦК КП(б) Белоруссии.
Участница Великой Отечественной войны с сентября 1943 г. Елена Мазаник совершила уникальный подвиг в истории Великой Отечественной войны: вместе с другими отважными подпольщицами – Осиповой М.Б. и Троян Н.В. – она привела в исполнение приговор палачу белорусского народа генеральному комиссару Белоруссии Вильгельму Кубе.
Вильгельм Кубе прибыл в Минск в сентябре 1941 г., назначенный генеральным комиссаром Белоруссии в рейхскомиссариате по восточным территориям. Он родился в 1887 г. в Глогау. Изучал историю, государственное устройство. Был генеральным секретарём консервативной партии в Бреслау (ныне Вроцлав). В 1928 г. вступил в национал-социалистскую партию и вскоре возглавил её фракцию в парламенте Пруссии, 29 сентября 1933 г. вступил в СС и стал группенфюрером. Из-за аферы с доносом в 1936 году Кубе получил взыскание по партийной линии и был вынужден уйти из СС. Но на этом его карьера не завершилась.
В 1941 г. он был направлен в Минск, чтобы утверждать в Белоруссии «новый порядок». На улицах Минска людей отлавливали, как собак, и многих тут же расстреливали. На площадях были сооружены виселицы. Жестокость Кубе не знала пределов. По его указанию были созданы еврейское гетто в Минске, концлагерь Тростенец, где было истреблено более двухсот шести тысяч советских и иностранных граждан. В 1943 г. карательные акции в Белоруссии следовали одна за другой…
В ночь на 22 сентября 1943 г. в Минске по заданию командования партизанского отряда «Димы» установленной ею миной был убит гитлеровский ставленник – генеральный комиссар Белоруссии, в доме которого Мазаник работала горничной. Звание Героя Советского Союза присвоено Елене Григорьевне 29 октября 1943 г.
В 1952 г. окончила Минский государственный педагогический институт, с 1952 по 1960 г. – заместитель директора Фундаментальной библиотеки Академии наук Белорусской ССР. Заслуженный работник культуры Белорусской ССР. Скончалась 7 апреля 1996 года. Похоронена в Минске на Восточном (Московском) кладбище. Награждена орденом Ленина, орденом Отечественной войны 1-й степени, медалями.
Его проворонил немецкий советник…
В его карьере был момент, когда провал казался неминуем. В 1933 году в Берлине злой рок явился на прощальный перед отъездом в Токио ужин прессы в лице некого Густава Хильгера, приглашенного по совету одного из покровителей Зорге. Всмотревшись в лицо будущего корреспондента в Токио, тот без предисловий осведомился: где я мог раньше видеть доктора Зорге? И сам же ответил: кажется, месяца четыре назад в Большом театре в Москве. И даже припомнил, что Рихард был с очаровательной спутницей.
Память не подвела Хильгера — многолетнего заместителя заведующего отделом торговой политики, советника по вопросам экономики посольства Германии в СССР. А по некоторым свидетельствам, и опытнейшего разведчика. В тот день Зорге действительно пригласил жену Катю Максимову в Большой — так они отметили вступление в брак (пусть официально и не оформленный)…
Рихард вывернулся. «Вспомнил», что они действительно совсем недавно виделись с Хильгером в редакции мюнхенской газеты. Привел имя человека, который присутствовал при той мимолетной встрече — своего собственного брата, как и он, Рихард, доктора наук. Брат, конечно, подтвердил бы его слова.
Хильгеру достаточно было заглянуть в полицейский архив и проверить, что за журналист отправляется в Японию. Но этого не сделали и высокие фашистские бонзы, отправлявшие Зорге в Японию. А ведь за годы, проведенные в Москве, Рихард написал под собственной фамилией три публицистических книги, понятно какого направления. Можно только предполагать, почему немецкая контрразведка проворонила это. В Германии сменилась власть, нацисты не сразу взялись за старые архивы. На всякий случай для Зорге была заготовлена версия: он разочаровался в юношеских увлечениях левым движением, повзрослев, полностью разделяет идеологию национал-социализма…
Но, к счастью, он воспользовался этой не вполне убедительной версией лишь однажды, уже после Хильгера. Тогда советского разведчика пощадил (а может, до конца не понял всего ему внезапно открывшегося) морской атташе германского посольства в Японии Пауль Веннекер.
Как Рихард Зорге стал разведчиком
Когда именно Зорге из скромного сотрудника Коминтерна превратился в профессионального шпиона, определенно сказать нельзя. Известно, что в 1929 году Зорге ездил в Великобританию – некоторые исследователи полагают, что эта командировка была прикрытием для шпионской миссии. Его первая жена вспоминала впоследствии, что Рихард Зорге в числе прочего встретился с каким-то важным лицом.
Ученый из США Роберт Ваймант полагал, что речь идет об одном из высокопоставленных сотрудников британской разведки, MI6, который передал какую-то ценную в военном отношении информацию. Осенью того же года Зорге официально начал работу в Разведупре Рабоче-Крестьянской красной армии.
Рихарда Зорге направили в Шанхай.
Работник Коминтерна
Зорге был редактором коммунистической партийной газеты, работал во Франкфуртском институте социальных исследований, где разрабатывали критическую теорию индустриального общества, известную как Франфуртская школа. Однако в 1924 году компартию Германии запретили.
Зорге эмигрировал в Россию – не из-за детских воспоминаний, а из-за того, что к тому моменту страна превратилась в первое в мире социалистическое государство. В 1925 году Зорге получил гражданство СССР, вступил в ВКП(б) и нашел работу в Коминтерне – организации, которая должна была обеспечить организации мировой революции на всем земном шаре.
Зорге в Москве работал в Институте марксизма-ленинизма при центральном комитете ВКП (б) и даже писал статьи соответствующего идеологического содержания, подписываясь собственной фамилией.
Талантливый журналист
Для Зорге журналистская деятельность была, конечно же, в первую очередь, прикрытием для шпионажа, но даже в таком качестве его успехи как корреспондента и аналитика впечатляют. Впрочем, ничего удивительного в том, что многие газеты и журналы публиковали его репортажи и заметки нет, Зорге был всесторонне образован, знал несколько языков и отлично разбирался в международных отношениях и экономике.
Определенную известность в журналистской среде Зорге получил еще в юности, когда жил в Германии. Позже, уже тайно работая на советскую разведку, Зорге удалось получить место корреспондента в Шанхае от крупной берлинской газеты и нескольких американских изданий (для которых он писал под псевдонимом Александра Джонсона). Хорошо зарекомендовав себя в Китае, Рихард Зорге получил направление в Токио, откуда писал для крупной немецкой газеты «Франкфуртер цайтунг», а потом и вовсе дослужился до звания пресс-секретаря немецкого посольства в Японии. Интересно, что только журналистскими заметками и репортажи литературная деятельность не ограничивалась — еще при жизни Рихард Зорге опубликовал три книги, а сидя в японской тюрьме, написал мемуары.
Ранние годы и военная юность
Рихард Зорге появился на свет 4 октября 1895 года в маленьком селении в окрестностях азербайджанской столицы Баку в многодетной семье. Его родителями были немецкий инженер-нефтяник Густав Вильгельм Зорге и дочь железнодорожника Нина Степановна Кобелева. В 1898 году семья Зорге переселяется на постоянное место жительства в Германию, где обосновываются в пригороде Берлина. Их обеспеченная жизнь протекала без тревоги за будущее.
В школе мальчику с трудом давались точные науки. Однако в таких предметах, как история, литература и философия, ему не было равных. Зорге был не по годам рассудителен, решителен и независим. Его любовь к чтению сослужила хорошую службу — ребенок обладал кругозором взрослого человека. Даже школьные товарищи и педагоги его между собой называли «наш премьер-министр», поскольку он пользовался авторитетом среди учителей и сверстников.
Подростком Рихард Зорге поступил в реальное училище, но с началом Первой мировой войны ушел добровольцем на фронт в составе германской армии. Зорге был бесстрашным солдатом, получал травмы разной тяжести, но серьёзные ранения минули его. Уже в 1917 году Рихард был ранен осколками снаряда в руку и обе ноги в боях за Галицию. После сложного хирургического вмешательства он остался инвалидом и был демобилизован. Во время прохождения лечения в госпитале свои имперские взгляды юноша поменял на коммунистические.
Рихард Зорге в госпитале
Рассекреченные подробности пыток
На этот счет существует множество версий, причем у каждой спецслужбы наготове собственная. Но дополнительный свет проливают на трагедию разведчика совсем недавно рассекреченные «Трофейные японские документы о деятельности Рихарда Зорге и его группы». В том числе протоколы допросов Зорге и его товарищей. В них подробнейшие характеристики изуверов, истязавших разведчиков. Следователи соревновались друг с другом в жестокости, а высокие чины отстраняли от работы тех, кто, по их мнению, проявлял к обвиняемым чудившееся палачам великодушие.
Особенно поражают представления к награждениям — чем чудовищнее пытки, тем выше награда.
И, быть может, пришла пора признать, что пытки сломали многих. Выдержать их было не в человеческих силах. Как только следователи чувствовали, что низший полицейский чин устал избивать, мучить узника, его заменяли на другого палача.
Первым, судя по «Трофейным документам», не выдержал радист Макс Клаузен. Вырвали признание из югослава Вукелича. В конце концов признался Одзаки, подписав протокол допроса: да, являлся членом группы, боровшейся не против своей страны, а за свободную Японию. И даже из железного Мияги выбили слова, нет, не раскаяния, а, наоборот, гордости: он, коммунист, вместе с товарищами сражался против фашизма.
Назвал цель, ради которой рисковал жизнью, и Зорге.
Но не торопитесь обвинять Рамзая в слабоволии. Зорге признал, что является коминтерновцем. Избрал тактику защиты. Его главный враг — фашизм, против которого он и сражался. Стараясь выгородить членов группы, Рамзай взял всю вину на себя, сознательно преуменьшив роль остальных.
29 сентября 1943 года судьи вынесли приговор: Зорге и Одзаки — к смерти через повешение, Клаузена и Вукелича — к пожизненному заключению. Анна Клаузен получила семь лет.
Приехал на «Королеве Елизавете»
В Японию Зорге добирался кружным путем. Пассажирская авиация тогда только начинала свое развитие, и Рихард путешествовал по воде. Он посетил США, Канаду, а затем на лайнере «Королева Елизавета» отправился в страну восходящего солнца.
На берег Японии, где ему предстоит пробыть многие годы, он ступил в начале осени 1933 года. Там корреспондента из Германии уже ждали товарищи по резидентуре – журналист Бранко Вукелич и художник Итоку Мияги. Оба они были коммунистами. У группы был свой радист –Бруно Вендт, затем Макс Клаузен. В общей сложности в группу Зорге входили двадцать пять человек.
В немецких газетах начали появляться статьи, подписанные Richard Zorgee.
Смерть
Рихард был повешен 7 ноября 1944 года в 10:20 по токийскому времени в тюрьме Сугамо и был объявлен мертвым через 19 минут. Хоцуми Озаки был повешен ранее в тот же день. Тело Рихарда не было кремировано из-за нехватки топлива военного времени. Он был похоронен на соседнем Зошигском кладбище.
Рихарда пережила его мать, которая тогда жила в Германии, и он оставил свое имение Анне Клаузен, жене своего радиста.
После преследования оккупационными властями США 16 ноября 1949 года японский Сорджа Ханако Исии 
(1911 — 1 июля 2000 года) обнаружила и восстановил скелет. После того, как он узнал его по отличительной зубной работе и плохо поставленной сломанной ноге, она его кремировала. в центре кремации Shimo-Ochial. Почти год спустя ее прах был похоронен на участке 17, участок 1, ряд 21, участок 16 на кладбище Тама в Фучу, Токио. Она установила надгробную плиту из черного мрамора с эпитафией на японском языке: «Здесь лежит герой, который пожертвовал своей жизнью, сражаясь против войны и за мир во всем мире».
Она держала его зубы, пояс и очки и сделала кольцо из его золотого моста, которое она носила до конца своей жизни. После ее смерти ее собственный прах был погребен рядом с его. Советский Союз официально не признавал Зорге до 1964 года.
Утверждалось, что самый большой переворот Рихарда привел к его уничтожению, потому что Сталин не мог позволить, чтобы стало известно, что он отверг предупреждение Рихарда о нападении Германии в июне 1941 года. Однако страны редко официально признают своих собственных тайных агентов.
… и проглядел морской атташе
Веннекеру, приехавшему в отпуск из Токио в Германию, пришла в голову мысль навестить мать друга Рихарда. Мама ушла накрывать на стол, а морской атташе, копаясь с ее разрешения в домашней библиотеке друга, случайно наткнулся на написанную Зорге еще 13 лет назад брошюру о Розе Люксембург. Сугубо марксистский подход фашиста-единомышленника к изложению событий поразил Веннекера. Если бы брошюру нашли гестаповцы, концлагерь грозил бы всем родственникам Зорге, а уж автору…
Веннекер привез книжечку в Токио и отдал Рихарду. Тот на глазах Пауля тотчас сжег ее. Но все же не избежал вопроса: «Ты, Рихард, коммунист?» Зорге отшутился: мол, давным-давно был, как и многие молодые, розовым и глупым.
Веннекер шутку принял. Уже осенью 1941го, когда Рамзай почувствовал, что кольцо вокруг его группы сжимается, он сложил в саквояж все наиболее ценное. Даже некоторые секретные бумаги. И отнес в дом Пауля Веннекера. Как объяснить этот поступок? Высшей степенью доверия? Узнав об аресте Рихарда, ошарашенный атташе не потащил саквояж в посольство. Чем это могло для него закончиться? Но он взял и сжег бумаги.
Что это было? Забота о собственной шкуре или товарищеский жест? А может, жест сочувствующего? Или, что ничем и никак не доказано, поступок соратника?
В группе Рамзая было четверо приехавших в Японию иностранцев. Остальные — японцы: бизнесмены, государственные служащие, военные, ученые, журналисты. На них работали втемную или по идеологическим убеждениям 160 источников. Самая важная птица — ни о чем не подозревавший принц и премьер-министр Коноэ.
Как при таком огромном количестве источников, агентов и агентов влияния за восемь с лишним лет не произошло ни единой утечки? И все-таки кто вывел японцев на группу Рамзая? Давайте рассмотрим все версии — их, по моим подсчетам, пять.
ПЕРВАЯ ВЕРСИЯ
Американский след
Эта версия выглядит достаточно правдоподобно. В начале 1940-х в Токио с подозрительностью смотрели на все с клеймом «сделано в США». Полицейские составили список японских граждан, которые, проведя годы в Штатах, вернулись домой. Время от времени проводилась выборочная проверка каждого такого «американца». Настал и черед Мияги. А дальше все, как следовало ожидать.
Без всяких предателей-коммунистов и стукачей-соседей засекли его регулярные встречи с Одзаки. Они охранку насторожили. Когда поняли, что больной туберкулезом соотечественник встречается еще и с югославским журналистом Вукеличем, и с немцем из пресс-службы германского посольства, поднялся переполох.
На исходе второй недели слежки выяснилось, что после этих встреч доктор Зорге спешит в дом коммерсанта Клаузена. Тот самый дом, в котором, как свидетельствовал пеленгатор, работала рация. Почерк радиста совпадал с тем, что действовал поблизости от жилищ Зорге и Вукелича.
Сомнения почти отпали. Хотя оставались спорные моменты, было решено взять Мияги и Одзаки, а затем остальных.
ЧЕТВЕРТАЯ ВЕРСИЯ
Чуть не выдал мотоцикл
Журналист-разведчик в Токио вел образ жизни, весьма далекий от аскетичной манеры, которая считалась приличной для коммунистов. Журналист-аналитик менял женщин, обожал дорогие автомобили и был совершенно безбашенным мотоциклистом. Однажды это чуть не привело к провалу. В 1938 году Зорге после бурной вечеринки (и видимо в соответствующем бурной вечеринке состоянии) прихватил с собой несколько секретных документов и крупную сумму денег и поехал домой на собственном мотоцикле.
Не справившись с управлением, врезался в стену недалеко от американского посольства. К счастью, разведчик не потерял сознания и вызвал Макса Клаузена, который успел забрать и вещи, которые были у пострадавшего с собой, и подчистить бумаги дома у Рихарда Зорге прежде, чем их опечатали сотрудники германского посольства.
Находясь в Японии, в общей сложности за годы работы разведчик отправил в Центр 805 донесений. 363 из них были доложены руководству страны – достаточно высокий коэффициент эффективности. Первую радиограмму от неизвестного резидента перехватили в 1937 году. Но до поры до времени никто ни в чем Рихарда Зорге не подозревал, хотя в Японии развернулась настоящая шпиономания. Немцы тоже относились к доктору с доверием, в 1938 году его даже поздравил с днем рождения лично Риббентроп.