На Госпремию картина Дмитрия Мочальского «Возвращение с демонстрации (Они видели Сталина)» не потянула
В конце апреля 2009 года в залах Третьяковской галереи на Крымском валу открылась экспозиция «Дмитрий Мочальский — романтик соцреализма», посвященная столетию со дня рождения художника. Среди картин, представленных зрителю, была и некогда известная по старым советским школьным учебникам картина «Возвращение с демонстрации (Они видели Сталина)», написанная в 1949 году. Однако вскоре её посчитали косвенной здравицей «отцу народов», и видимо поэтому на Госпремию она не потянула.
На мой взгляд, совершенно зря. Ведь картина, на которой изображены радостные группы возвращающихся с демонстрации взрослых со знамёнами в руках и детей, среди которых пионеры и суворовец, может стать иллюстрацией к празднованию любого Первомая. Они идут по Большому Каменному мосту, переходя от Кремля к Зарядью.
Мало кто знает, что маленький ребёнок на руках у женщины — это сын художника Никита, ему на тот момент было чуть больше года. В дальнейшем он всегда будет встречаться в работах мастера.
Лица у героев счастливые. Они спешат отнести обратно в школу и на предприятия флаги и музыкальные инструменты, с которыми только что прошли по Красной площади. Самого «вождя всех народов» на картине нет. Зрителю предлагается домыслить ситуацию, задавая вектор в названии произведения. Однако очевидно, что дети обсуждают событие, участниками которого только что стали. Может они говорят о выступлении Сталина, полагая, что именно к ним он обращался с трибуны. Не удивительно, что работу Мочальского «Возвращение с демонстрации (Они видели Сталина)» посчитали патетичной.
Кстати, подзаголовок «Они видели Сталина» был написан собственноручно Мочальским. Потом, правда, он его убрал и никогда в своих мемуарах не упоминал.
Примечания[править | править код]
- ↑ Елена Васильева. . ТАСС (1 декабря 2017). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- ↑ . РИА Новости (28 февраля 2012). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- ↑ Ольга Андреева. . Москвич Mag (1 декабря 2022). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- Лариса Кашук. . Театральная библиотека (21 февраля 2013). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- Анастасия Дмитренко. ArtAndYou (8 декабря 2021). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- . ТАСС. Дата обращения: 3 ноября 2023.
- Порхаев С. А. . subscribe.ru. Дата обращения: 3 ноября 2023.
- Нина Молева. . kultura-portal.ru (3 августа 2012). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- Леонид Рабичев. . Горький Медиа (2001). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- ↑ Алина Лесик. . Газета.ру. 2023-11-03 (1 декабря 2022).
- Тимур Мухаматулин. . Газета.ру (14 октября 2014). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- . Газета.ру. Дата обращения: 3 ноября 2023.
- Анна Кочарова. . РИА Новости (2 декабря 2017). Дата обращения: 3 ноября 2023.
- . Мультимедиа-арт-музей. Дата обращения: 9 марта 2023.
- . net-film. Дата обращения: 3 ноября 2023.
- . halloART. Дата обращения: 3 ноября 2023.
Интересные факты[править | править код]
Знаменитый скульптор Эрнст Неизвестный, волей судьбы оказавшийся в числе тех, кто оказался объектом гнева Никиты Сергеевича Хрущёва 1 декабря 1962 года в Манеже, после кончины бывшего генерального секретаря коммунистической партии стал — по просьбе родственников бывшего лидера СССР — автором изящного, запоминающегося чёрно-белого надгробия на могиле Хрущёва на Новодевичьем кладбище. Возможно, этот факт олицетворил собой невероятный финал акта примирения Никиты Сергеевича с современным искусством.
В 2001 году президент России Владимир Путин наградил профессора Элия Белютина, долгие годы возглавлявшего творческую студию «Новая реальность» и находившегося в эпицентре скандала, произошедшего 1 декабря 1962 года в Манеже, орденом Почёта.
О произошедшем в декабре 1962 года в Манеже упомянул в своём романе Иван Шевцов.
В основу сюжета документального фильма «Чёрный квадрат», снятого режиссёром Иосифом Пастернаком в 1988 году, уложено противостояние власти с творческой интеллигенцией того времени; событиям 1962 года в Манеже посвящён отрезок с 18:12 до 24:07.
К пятидесятилетней годовщине скандального посещения Никитой Хрущёвым выставки в Манеже Правительство Москвы, Департамент культуры города Москвы, Московский музей современного искусства, Художественный фонд «Московская биеннале», при поддержке Министерства культуры России с по 12 декабря 2012 года организовали проведение памятной экспозиции «Те же в Манеже».
Авангардисты и хиппи в «Пчеловодстве»
И всё-таки лёд тронулся именно тогда. Спустя год, в сентябре 1975 года, в павильоне ВДНХ «Пчеловодство» состоялась первая по-настоящему свободная (потому что разрешённая) выставка авангардного искусства. Она так и вошла в историю как «выставка в «Пчеловодстве». Её организовали художники Владимир Немухин, Дмитрий Плавинский, а куратором выступил Эдуард Дробицкий. Кроме «двадцатки» в «Пчеловодстве» выставились Пётр Беленок, Николай Вечмотов, Анатолий Зверев, Вячеслав Калинин и другие.
Несколько сотен работ, от картин до хипповых перформансов, сумели выставить на экспозиции, которая проработала всего неделю, но открыла дверь новому советскому искусству.
Нынешний сектовед, а тогда — 18-летний хиппи Александр Дворкин, в своей книге воспоминаний «Учителя и уроки» так вспоминает об этой выставке:
Чтобы полюбоваться «почти запретными» работами поклонников абстракционизма, сюрреализма и прочего нонконформизма, народ выстроился в километровую очередь, вдоль которой угрюмо разъезжала конная милиция. Всего под сводами павильона были представлены 522 работы
Группа «Волосы», конечно, тоже в стороне не осталась — изготовленный ей «Хипповый флаг» размером полтора на два с лишним метра привлекал всеобщее внимание. В коллективных авторах лаконично значились Лайми, Манго, Офелия, Шаман, Шмель, Чикаго
Не будем раскрывать тайну полностью, но среди этих псевдонимов был и тот, который носил имя Александр Дворкин.
Выставку Мочальский «сдал»
Как бы теперь ни оправдывались наследники и ученики Народного художника СССР Дмитрия Мочальского, ссылаясь на то, что его подставили и многие экспонаты были в ночь перед выставкой заменены, факт остаётся фактом — председатель МОСХа тогда спасовал перед высоким руководством. Впрочем, это вполне понятно, на его месте так поступил бы почти любой. Выставку он, что называется, «сдал». А о молодых художниках и вовсе отозвался пренебрежительно: «Пижоны с бородками, в модных брючках, с натуры писали абстрактные вещи…».
Впрочем, эту страницу в биографии Мочальского быстро перевернули и покладистого художника отправили в загранкомандирову в Париж.
Визит Хрущева
На следующий день после дополнения выставки работами «Новой реальности» Манеж посетил Никита Хрущев в компании членов Политбюро (Александр Шелепин, Кирилл Мазуров, Екатерина Фурцева, Михаил Суслов и Леонид Ильичев). По словам художника Леонида Рабичева, Хрущев очень быстро обошел нижние залы Манежа, где располагалась экспозиция Александра Дейнеки, Митрофана Грекова и других. В статье «Манеж 1962, до и после» Рабичев отметил, что члены делегации не подошли близко ни к одному холсту, просмотрев все вскользь.
В это время Рабичев, Белютин, Эрнст Неизвестный, Янкилевский, Соостер, Соболев и другие художники ждали Хрущева в верхних залах, где выставлялись авангардисты. Они условились встретить советского лидера аплодисментами и поставили в центре первого зала кресло, чтобы «посадить туда Никиту Сергеевича и по очереди рассказывать ему, что и как они делали».
«Я смотрел на часы, — написал Рабичев. — Прошло 27 минут с того мгновения, как открылась дверь Манежа. Из третьего коридора Манежа вышел Хрущев. Промелькнула мысль — что же можно было увидеть за 27 минут? Я волновался, начал вместе со всеми аплодировать».
По словам художника, появление Хрущева смутило всех присутствующих, которые были настроены на серьезное обсуждение искусства. Поднимаясь по лестнице, политик с улыбкой произнес: «Так вот вы и есть те самые, которые мазню делают? Ну что же, я сейчас посмотрю вашу мазню!» Затем он вошел в зал, увешанный картинами учеников Белютина, и «ногой отодвинул в сторону кресло».
Рабичев внимательно следил за мимикой лица Хрущева, которое напоминало «то лицо ребенка, то мужика-простолюдина, то расплывалось в улыбке, то вдруг на нем обозначалась обида, то оно становилось жестоким, нарочито грубым, глубокие складки то прорезывали лоб, то исчезали, глаза сужались и расширялись». Рабичев заявил, что Хрущев «мучительно» пытался понять смысл произведений, и в какой-то момент его лицо сделалось «откровенно злым»:
«Никита Сергеевич молчал около двух минут, а затем громко, с ненавистью произнес: «Говно!» И, подумав, добавил: «Педерасты!» И тут все сопровождавшие его государственные люди, как по команде, указывая пальцами то на одного, то на другого из нас, закричали: «Педерасты!» Нас было 13 художников, мы стояли около своих картин».
Затем, по словам Рабичева, участники делегации начали кричать и угрожать — ситуация была парадоксальной. Художники были ошарашены, потому что они настраивались на конструктивный диалог с главой государства.
«Один слышал Шелепина, другой — Мазурова, Фурцеву, — поделился Рабичев. — Я лично стоял рядом с Сусловым и Ильичевым. Члены правительства с возбужденными и злыми лицами, одни бледнея, другие краснея, хором кричали: «Арестовать их! Уничтожить! Расстрелять!» Рядом со мной Суслов с поднятыми кулаками кричал: «Задушить их!» Происходило то, что невозможно описать словами».
Бульдозерная выставка
Осенью 1974 года случилось ещё одно знаковое событие в среде неформального искусства. На окраине советской столицы, в Битцевском парке, тот же Рабин с уже сформировавшейся «двадцаткой» решается провести выставку на открытом воздухе — этакий вернисаж. На него съехались журналисты зарубежных информагентств, дипломаты, а также ещё одна группа живописцев, которая приехала поддержать коллег. Недалеко от перекрёстка художники развесили свои картины на импровизированных стойках.
Размах экспозиции был небольшой — несколько десятков работ и участников, однако реакция властей не заставила себя ждать. Примерно через полчаса после начала выставки к месту её проведения подогнали бульдозеры и самосвалы, а также прибыло около сотни милиционеров в штатском, которые начали давить и ломать картины, избивать и арестовывать художников, зрителей и иностранных журналистов.
Событие вызвало резонанс на мировом уровне. После публикаций в зарубежных СМИ власти решили реабилитироваться, позволив художникам «двадцатки» провести такую же выставку в Измайлове через две недели. Продлилась она, однако, не намного дольше — около четырёх часов, да и работы были не того уровня (уничтоженные и конфискованные произведения с первого вернисажа было не вернуть). Но впоследствии эти четыре часа в Измайлове художники вспоминали как «полдня свободы».
На следующий день[править | править код]
Следующий после скандального открытия выставки в Манеже начался со статьи в ниболее распространённом печатном органе того времени была опубликована статья, посвящённая событиям минувшего дня. Новомодные стили в советской культуре были подвергнуты резкой критике, тем самым против формализма и абстракционизма был начат «крестовый поход». В соответствии с феноменом, названным спустя полвека эффектом Стрейзанд, москвичи и гости столицы, прочитав резкие тезисы, опубликованные в «Правде», ринулись в центр города в надежде ознакомиться с провокационным, заклеймённым руководством страны искусством, но их постигло разочарование: все картины, разозлившие Хрущёва были изъяты из состава экпонировавшихся за одну ночь.
Последствия
На следующий день в газете «Правда» вышла разгромная статья, положившая начало кампании против формализма и абстракционизма в СССР. Это спровоцировало развитие советского андеграунда — подпольного искусства, существовавшего параллельно с официальным. Хрущев хотел исключить всех участников выставки из КПСС и Союза художников, в которых, как оказалось, почти никто из них не состоял
Освещение инцидента привлекло внимание людей, которые толпами ринулись в Манеж посмотреть на работы авангардистов. Но произведения оперативно убрали
Две недели спустя на встрече руководства СССР с представителями интеллигенции Хрущев заявил:
«Художников учили на народные деньги, они едят народный хлеб и должны работать для народа, а для кого они работают, если народ их не понимает?»
Для авангардистов была закрыта возможность участия в выставках в СССР. Но 31 декабря 1963 года Белютина пригласили в Кремль на празднование Нового года. При личной встрече Хрущев пожелал ему и «его товарищам» успешной работы и «более понятной» живописи. С 1964 года регулярные встречи «Новой реальности» неофициально проходили в подмосковном доме в Абрамцеве. Художники, не имевшие мастерских, могли там работать и жить. Через студию прошли около 600 авторов. После каждого сезона, которые длились с мая по ноябрь, проводились отчетные выставки. Трижды белютинцы устраивали круизы на «творческих пароходах». В 1980-х они начали активнее выставляться на родине и за рубежом.
После отставки Хрущева его дачу посещал Жутовский — по словам художника, бывший генсек извинился и заявил, что «его накрутили». А Эрнст Неизвестный создал черно-белый памятник для могилы Хрущева на Новодевичьем кладбище. Скульптор назвал этот факт «самым невероятным итогом» скандала в Манеже.
«Запрет на Белютина» продлился почти 30 лет. В декабре 1990 года правительство перед ним извинилось, и в Манеже открылась грандиозная выставка белютинцев. В ней приняли участие 400 художников, представивших более тысячи произведений. Сам Белютин до этого времени был «невыездным», но за рубежом непрерывно шли его персональные выставки.
Примирение спустя годы[править | править код]
14 октября 1964 года решением пленума ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв был отправлен в отставку. После утраты своего поста в руководстве государством Хрущёв, спустя некоторое время, пытался загладить неприятные воспоминания о событии декабря 1962 года в Манеже. Одной из причин столь яростного «наката» Хрущёва на новое поколение художников того времени назывались опасения руководства Союза художников СССР утратить имевшиеся у них привилегии и занимаемые должности. По свидетельству одного из присутствовавших на встрече бывшего генерального секретаря ЦК КПСС с художниками, произведения которых были подвергнуты уничижительной критике, беседа между ними протекала интересно и даже трогательно. Хрущёв, будучи отходчивым, в общем-то, человеком, общался спокойно, пытался объяснить свои прошлые эмоции тем, что не до конца разобрался в сути происходившего. Просил не держать на него зла. Другой художник, чьи работы также были раскритикованы руководителем компартии в декабре 1962 года, которому удалось лично пообщаться с Никитой Сергеевичем спустя годы после отставки Хрущёва, вспоминал об утверждении бывшего генсека, якобы посещение той злополучной выставки не было специально запланировано, что его эмоциональный всплеск в Манеже был спровоцирован критическим замечанием со стороны кого-то из маститых художников в адрес талантливой молодёжи.
Двадцатка стойких авангардистов и самые короткие выставки
В том же 1962 году Хрущёв сказал:
Мы оцениваем, что положение (в искусстве. — Прим. Лайфа
) у нас хорошее. Но много и мусора. Надо чистить.
И начали чистить. Впрочем, по мнению исследователей авангардного течения тех лет, если бы весь партаппарат считал, что эти картины так плохи и вредны, они были бы уничтожены, а их авторы посажены. Тем не менее ни один из разгромленных художников не лишился свободы, приказ Хрущёва исключить их из КПСС реализовать не удалось, поскольку в партии из них никто не состоял. Кое-как они могли продолжить свою работу и даже преподавать (тот же руководитель «Новой реальности» Элий Белютин), а их произведения даже периодически возили на международные выставки от СССР.
В конце 1960-х, уже при Брежневе, в Москве начала формироваться так называемая двадцатка художников, главным из которых стал предводитель отечественного нонконформизма Оскар Рабин.
22 января 1967 года вместе с лианозовцами (группа художников) и коллекционером Александром Глезером он организовывает первую из самых коротких в их истории выставок в ДК «Дружба». Через два часа с момента открытия пришли сотрудники КГБ и велели закрыть безобразие.
В те же месяцы художники предприняли попытки ещё ряда выставок, и одна получилась короче другой — выставка Эдуарда Зюзина в кафе «Аэлита» продержалась три часа, выставка в институте международных отношений — сорок пять минут, а Олега Целкова в Доме архитекторов — пятнадцать минут.
Хрущёв в музее[править]
Хрущёв стучит ботинком по яйцам Фаберже.
Хрущёв давно уже хотел показать «этим п…дарасам», как он любовно называл представителей современного искусства, «Кузькину мать» и «последнего попа», что, по его мнению, должно было положительно повлиять на их творчество. Для этого, в Политбюро было принято решение, что Хрущёв появится на выставке авангардистов в Манеже и устроит им разнос, после чего все художники вернутся в лоно социалистического реализма.
Чего не знал Хрущёв — это того, что Брежнев и Суслов вынашивали планы по его смещению. На тайной вечере, состоявшейся в туалете Ярославского вокзала, Брежнев и Суслов договорились, что отвезут Хрущёва в Третьяковскую галерею вместо Манежа, Хрущёв себя скомпрометирует, и его можно будет снимать за волюнтаризм.
И вот кортеж Хрущёва прибыл в Третьяковскую галерею. Первым делом его привели в зал художников-абстракционистов начала XX века. Хрущёв тут же впал в раж и с воплями «Ну п…дарасы!» порвал картину Малевича «Чёрный квадрат» о голову экскурсовода Петрова.
Затем Хрущёв примерно таким же образом повёл себя в зале художника Шишкина, шутя, что, мол, ничего лучшего не придумали, как конфетные этикетки перерисовывать. Серьёзно досталось картине «Утро в сосновом бору».
У зала с картиной «Явление Христа народу» Хрущёву преградил путь пожилой смотритель музея Николаев. Он бросился Никите Сергеевичу в ноги, умоляя: «Только не сюда, только не сюда». Хрущёв заглянул в зал и со словами «Ну, это ещё более-менее ничего» отправился в раздел иностранных выставок.
Как на грех, в этот день в Третьяковке была выставлена коллекция работ Леонардо да Винчи, подаренная Советскому Союзу Армандом Хаммером — известным коллекционером краденого. Хрущёв разорвал несколько картин Леонардо в клочья и приступил к «Тайной вечере», при этом постоянно приговаривая: «И это вы называете искусством?» Именно в этот момент произошло необычайное происшествие, обеспечившее этому рядовому, в общем-то, событию место в анналах истории: у женщины, изображённой на картине «Мона Лиза», по лицу прошла кривая усмешка, оставшаяся там до сих пор.
Напоследок Хрущёв разбил парочку голых статуй и в сопровождении улыбающихся Брежнева с Сусловым уехал обедать.
Надолго забыли
Интересный факт — в октябре 1953 года, то есть через несколько месяцев после смерти Сталина, была выпущена открытка с репродукцией этой картины. Нынче тот выпуск может показаться несколько двусмысленным шагом. Но, скорее всего, картина тиражировалась не первый год, и очередную её печать попросту забыли отменить.
Потом об этой работе надолго забыли и, наконец, в Третьяковке вновь выставили творение, начав реабилитацию искусства социалистического реализма. Данный период отечественной живописи, ярким представителем которого был единственный беспартийный секретарь Московского союза художников Дмитрий Константинович Мочальский, много лет был в забвении. Однако благодаря таким мастерам, как он, всё же сохранились подлинные свидетельства эпохи…
Организованная свобода
После оглушительного успеха выставки в «Пчеловодстве» власти разрешили «двадцатке» иметь своё помещение и выставочную площадку. Осенью 1976 года в только что открывшемся помещении горкома графиков на Малой Грузинской улице открыли выставку восьми корифеев движения — Отари Кандаурова, Дмитрия Плавинского, Оскара Рабина, Владимира Немухина, Дмитрия Плавинского, Николая Вечтомова, Александра Харитонова и Владимира Калинина. С тех пор «двадцатка» осела в горкоме графиков и пробыла там вплоть до своей последней выставки в 1991 году.
Посещение Никитой Хрущёвым выставки художников-авангардистов
является одним из самых ярких примеров настоящего невежества правительства СССР в отношении искусства. «Современное искусство» вызывало возмущение, его критиковали на самых высших уровнях, а художники преследовались по закону со стороны милиции, их публичные акции разгонялись, а выставки закрывались. Авангардизм уже тогда был признан во всём цивилизованном мире, как одно из направлений высокого искусства. В Советском Союзе авангардизм во многих своих проявлениях считался деструктивным и не имеющим никакого отношения к искусству.
Никита Сергеевич Хрущёв — Первый председатель ЦК КПСС, посетил выставку 1 декабря 1962 года. Выставка проходила в Московском Манеже (Моховая улица, дом № 18) и была приурочена к 30-летию московского отделения Союза художников СССР. В выставке принимали участие художники студии «Новая реальность». Никита Хрущёв, будучи ярким представителем того времени, которое росло на академизме и соцарте, был настолько поражён и обескуражен непонятным для него абстрактным искусством, что подверг художников резкой критике, использовав для своих обвинительных речей даже бранные выражения.
Экспозиция авангардного творчества была организована художником и теоретиком искусства Элием Михайловичем Белютиным (1925-2012). В выставке принимали участие такие художники как: Тамара Тер-Гевондян, Анатолий Сафохин, Люциан Грибков, Владислав Зубарев, Вера Преображенская, Леонид Рабичев, Ю. Соостер, В. Янкилевский, Б. Жутовский и другие. Никита Хрущёв вместе со своими сопровождающими обошёл зал три раза, задавал вопросы художникам, а потом разразился возмутительной речью, высказывая: » Что это за лица? Вы что, рисовать не умеете? Мой внук и то лучше нарисует! … Что это такое? Вы что — мужики или п…ы проклятые, как вы можете так писать? Есть у вас совесть?». Перед тем, как покинуть выставку в Манеже, Хрущёв заявил: «Очень общо и непонятно. Вот что, Белютин, я вам говорю как Председатель Совета Министров: все это не нужно советскому народу. Понимаете, это я вам говорю! … Запретить! Все запретить! Прекратить это безобразие! Я приказываю! Я говорю! И проследить за всем! И на радио, и на телевидении, и в печати всех поклонников этого выкорчевать!».
После этих событий, которые тут же стали известны общественности, в газете «Правда» была опубликована разгромная статья, которая обвиняла авангардистов в непотребном искусстве. Действия Хрущёва, статья в Правде и другие факторы, которые последовали вслед за этим, привели к настоящей кампании против авангардистов, на долгое время официально закрыв им возможность показывать свои работы на выставках и экспозициях и загнав художников в подполье. Это незавидное положение авангардистов более-менее сгладила скандально известная «
А в это время в Манеже[править]
В это время в Манеже в ожидании Хрущёва томились испуганные авангардисты. Вместо абстрактных картин они, не будучи дураками, выставили работы в стиле социалистического реализма — «Стаханов отбивает последний кусок хлеба», «Семён Будённый осеменяет боевого жеребца», «Кукуруза — мать полей», «Коммунизм за углом», «Пятилетку — за три рубля» и другие, несколько статуй девушек с веслом, а также несколько сотен гипсовых бюстов Ленина.
Когда стало ясно, что Хрущёв не приедет, скульптор Эрнст Неизвестный позвал коллег-авангардистов к себе домой пить водку и пинать чучело Хрущёва из папье-маше, которое Неизвестный смастерил в качестве прототипа надгробного памятника Хрущёву.
Второе посещение
После своей отставки в октябре 1964 года Никита Сергеевич повторно посетил Манеж, где поговорил с теми художниками, работы которых ранее подверг критике. Присутствовавший при этом П. Ф. Никонов вспоминает: «Он пошёл в Манеж, ребят, которые участвовали в обеих выставках, предупредили. Хрущёв опять встретился с теми, кого тогда раскритиковал, и сказал, что не совсем разобрался. Очень интересная была беседа, трогательная. Он отходчивый был, между прочим, мужик». По мнению Никонова, «конфликты Хрущёва и авангардистов немножечко придуманы. Номенклатура, которая была на высоких постах в Союзе художников и боялась потерять все свои преимущества, возбудила и натравила несчастного Никиту Сергеевича на эту выставку».