1944 год
Пенициллин начинают употреблять на Первом Прибалтийском фронте. Врачам под руководством ведущего хирурга СССР профессора Бурденко необходимо было знать, как пенициллин действует на бойцов с только что полученными ранами. Его стали применять у тех, кто получил серьёзные черепно-мозговые травмы, прошёл через газовые атаки, потерял руки или ноги во время боя.
И пенициллин выдержал испытания. Выдержал, несмотря на то, что фронтовые условия были более чем сложными.
Главный врач Красной Армии Николай Николаевич Бурденко (1876−1946, слева) во время операцииФото: Б. Игнатович. Москва. 1941 г. www.mos.ru
Когда в Советский Союз прибыла американо-канадская делегация медработников, её участники привезли с собой так называемый «золотой штамм» пенициллина, который на тот момент соответствовал всем стандартам и нормам лекарственных препаратов.
И тут же было принято решение — сравнить действие отечественного и зарубежного пенициллина. Сотрудники лаборатории провели ночь без сна. Они очень волновались за те штаммы пенициллина, которые были получены в Москве.
Какой же сильной была радость всех без исключения работников, когда пенициллин, полученный под руководством профессора Ермольевой, выдержал все клинические испытания и показал себя «на равных» со своим зарубежным аналогом.
Именно тогда члены делегации назвали профессора Ермольеву «Missis Penicillin» — «госпожа Пенициллин».
«Итак, она звалась Татьяной…»
Автор, большой почитатель А.С. Пушкина (собственный псевдоним «Каверин» он взял из «Евгения Онегина», где упомянут реальный приятель молодого Пушкина — гусар П.П. Каверин) недолго думал над именем главной героини. Конечно, Татьяна… Роман написан от первого лица. Это исповедь, отразившая научные и нравственные поиски, неудачи, успехи, переживания женщины в ее разных возрастах и ипостасях — дочери, жены, матери, пытливого исследователя.
Биография микробиолога, образцового ученого новой формации Татьяны Власенковой включала набор обязательных атрибутов советской Золушки. Девочка из бедной семьи, вынужденная, несмотря на желание учиться, прислуживать в трактире, волею судьбы попадает в дом, где живет старый ученый (он, естественно, носитель передовых идей, бесплатно лечит больных и не в ладах с царским режимом), который подготовил Татьяну к школе и разбудил в ней интерес к науке. Другим серьезным увлечением девушки является сцена. Осознав ограниченность своего актерского дарования, Татьяна сосредотачивается на микробиологии и поступает в вуз: благо советская власть предоставила девушкам из бедных семей эту возможность. Отсутствие помощи со стороны родителей компенсируется целеустремленностью, высокой работоспособностью и требовательностью к себе.
Каверин умело избегал злоупотребления традиционной советской риторикой. В итоге образ Татьяны получился живым и реалистичным, а профессия микробиолога обрела популярность среди советских девушек.
Наталья Дикарева в роли молодой Татьяны Власенковой в телесериале «Открытая книга» (реж. В. Титов).
Эпидемия холеры
В 1922 году в Ростове-на Дону вспыхнула эпидемия холеры. Об этой болезни тогда мало что знали и при диагностики могли спутать с другими бактериями, очень похожими на возбудители холеры. Зинаида выделили из водопроводной воды вибрионы, похожие на холерные. Чтобы понять, могут ли они стать причиной холеры, Ермольева сделала себе прививку, выпив воду с множеством вибрионов. Через 18 часов она заболела и едва не умерла. Но она выяснила, что вибрионы в кишечнике могут стать настоящими вибрионами и привести к холере. После этого открытия воду решили хлорировать, что делают и сейчас.
Затем профессор Барыкин вызвал Зинаиду в столицу, чтобы руководить отделом биохимии микробов и иммунитета. С собой в Москву Ермольева привезла чемодан с коллекцией с 500 холерными микробами.
В 1939 году Зинаида боролась с холерой в Афганистане, где изобрела быстрый метод диагностики болезни. Там же создала эффективное лекарство для лечения холеры, которое также помогала в терапии брюшного тифа и дифтерии.
Предотвращение эпидемии
Через 3 года Зинаиду вызвали в Сталинград. Немецкие солдаты заболели холерой, необходимо было не допустить эпидемии и у нас. Микробиолог попросила, чтобы ей привезли из Москвы драгоценное лекарство, но поезд, в котором его везли, попал под бомбёжку. Это могло привести к эпидемии в Сталинграде. Но Ермольева не опускала руки. Она смогла изобрести нужный препарат.
В городском подвале Зинаида с нуля оборудовала лабораторию. Разведчикам удалось притащить несколько трупов немцев, умерших от холеры. Из их кишечных выделений микробиолог начала выпускать холерные бактериофаги. За сутки дозу бактериоза получали 50 тысяч людей.
В Сталинград привезли 300 тонн хлорамина и несколько тонн мыла для дезинфекции. Медработники и студенты-медики каждый день обследовали до 15 тысяч человек. Они ежедневно обходили квартиры, выявляя больных.Под руководством Ермольевой эпидемия в Сталинграде была предотвращена. В эти дни ей позвонил сам Сталин и спросил, можно ли начать наступление? Микробиолог ответила, что она с холерой справилась, сейчас дело за армией. Зинаиду и её коллег в 1943 году наградили Орденом Ленина. Они получили Сталинскую премию, которую отдали на постройку военного истребителя «Ла-5».
2020 год
Вакцина, которая сможет предотвратить распространение нового штамма «коронавируса» — COVID-19, уже разрабатывается во многих государствах. В конце концов, все страны заинтересованы в том, чтобы распространение пандемии наконец было заторможено, а потом и совсем прекратилось.
Фото: Depositphotos
Как оказывается, мало создать вакцину, требуется ещё много времени, чтобы её опробовать.
Чтобы научиться бороться с холерой, профессору Ермольевой потребовалось почти десять лет. На создание пенициллина — около пяти.
Медицина — это такая наука, которая не терпит торопливости. Если решение принимается, оно должно быть тщательно выверено. Чтобы проигравших потом не было ни с той, ни с другой стороны.
Правда о войне. Зинаида Ермольева – госпожа «пенициллин».
80 лет назад Зинаида Виссарионовна совершила свой первый военный подвиг. В апреле 1942 года в осажденном Сталинграде, лишенном питьевой воды и санитарно-технических сооружений в немецких войсках началась эпидемия холеры. Для её предотвращения в советских войсках и среди уцелевшего мирного населения, в город была отправлена команда врачей и профессор микробиолог Зинаида Ермольева.
Эшелон, в котором везли оборудование для изготовления холерного бактериофага, разбомбили. Зинаида Виссарионовна организовала в одном из подвалов разрушенного дома лабораторию, в которой выращивала необходимое количество лекарства по собственной методике. В сутки 50 тысяч человек получали вакцину бактериофага, а 2 тысячи медработников ежедневно обследовали 15 тысяч горожан. Ермольева вместе с сотрудниками хлорировала колодцы, делала уколы больным, а здоровым людям выдавала хлеб, содержащий холерный бактериофаг, проводила разъяснительные беседы с солдатами и жителями. Это была беспрецедентная по своей массовости операция по вакцинации и обследованию населения в столь короткий срок.
К концу августа 1942 года с холерной эпидемией было покончено. За успешную работу Зинаиду Виссарионовну наградили орденом Ленина и вручили Государственную премию. Она передала её на строительство военного самолета
Наблюдая за ранеными бойцами в Сталинграде, Зинаида Ермольева обратила внимание на то, что военные чаще умирают не от полученных ран, а из-за заражения крови. Тогда она начала заниматься изучением свойств плесени, опираясь на открытый Александром Флемингом в 1929 году — пенициллин
Во время Второй мировой войны западные ученые смогли наладить его производство, но продавать технологию СССР не стали. Решить эту задачу предстояло Зинаиде Ермольевой вместе с коллегами. Первый советский отечественный препарат пенициллина «Крустозин», появился в конце 1942 года. Для его синтезирования использовалось только советское сырье. Через несколько месяцев в СССР приехал профессор Оксфордского университета Говард Флори, которому удалось добиться аналогичного успеха в США. Он привёз в Москву собственные образцы лекарства для сравнения. Анализ двух препаратов показал, что пенициллин Ермольевой действовал гораздо эффективнее. В знак восхищения Флори назвал Ермольеву «Госпожа Пенициллин». Но несмотря на признание, в 1945 г. Нобелевский комитет наградил премией по физиологии и медицине Говарда Флори.
Зинаида Виссарионовна Ермольева во многом определила направление научных исследований XXI века, опубликовала около 500 научных работ и 6 монографий. Под её руководством были разработаны такие препараты, как левомицетин, стрептомицин, бициллин, интерферон и др. О жизни и деятельности Зинаиды Виссарионовны Ермольевой написаны серьезные научные и публицистические исследования, сняты документальные фильмы. Она стала прообразом главной героини трилогии В. А. Каверина «Открытая книга» и одноименного художественного фильма. Зинаида Виссарионовна подготовила к защите около 180 диссертаций, в том числе 34 докторские. Профессор Ермольева была признана Заслуженным деятелем науки РСФСР. За вклад в науку ей были вручены два ордена Ленина, орден Трудового Красного Знамени, орден «Знак Почёта».
Образ на экране
В 1970-е гг. уже любимый в СССР роман В. Каверина «Открытая книга» экранизировали. Двухсерийный фильм режиссера Владимира Фетина вышел в 1974 г., девятисерийный Виктора Титова — в 1979 г. Фетин выбрал на роль главной героини свою жену — красавицу Людмилу Чурсину, которая в предыдущих его фильмах («Виринея», «Любовь Яровая») успешно справилась с воплощением неординарного женского характера. Тем не менее фильм стал бледной копией романа. Заботясь о массовом успехе, режиссер сделал ставку на внешние данные актрисы, а не на ее богатый внутренний мир. Отсюда — придуманные им самим эффектные сцены. Например, письмо будущего мужа Татьяна Власенкова читает в бане, придерживая короткую простыню зубами. По мысли режиссера, на полуобнаженную актрису должны были «сбежаться все мужики».
Зрелую Татьяну Власенкову сыграла знаменитая Ия Саввина. Фото: kino-teatr.ru
В следующей экранизации наконец появилась настоящая героиня Каверина в исполнении Натальи Дикаревой. Внешность актрисы и трактовка образа соответствовали литературному замыслу. Зрелую Татьяну Власенкову сыграла знаменитая Ия Саввина, превратив ее в лишенную обаяния женщину, что заметили не только зрители и критика, но и сам автор романа, он же соавтор сценария1. Тем не менее хорошо поставленный сериал с сильным актерским составом имел успех.
Каверин не случайно обратился к судьбе женщины-ученого. Сам писатель в молодости активно занимался научной деятельностью, защитил диссертацию по филологии. Его женой была автор исторических повестей Лидия Тынянова, сестра известного литературоведа Юрия Тынянова. Родной брат Каверина Лев Зильбер — основоположник советской вирусологии. Но главное — писателя связывала многолетняя дружба и родственные отношения с Зинаидой Ермольевой, без которой, по признанию самого Каверина, романа бы не было.
Именно она стала прообразом Татьяны Власенковой.
«Открытая книга» вышла в свет, когда доктор медицинских наук, лауреат Сталинской премии и других правительственных наград Зинаида Виссарионовна Ермольева была уже хорошо известна в научном сообществе СССР и зарубежных стран. В 1984 г. в Волгограде была издана небольшая научно-популярная книжка Т.Л. Мельниковой «Сквозь призму невидимого». Там хорошо описано научное творчество Ермольевой, чего не скажешь об истории ее жизни.
1978 год
Чего бы почитать? Я стою перед старым двухстворчатым книжным шкафом и размышляю. Шея у меня завязана толстым шерстяным платком. На столике около кровати коробки с лекарствами, капли в нос и градусник, который с какой-то настойчивостью упорно показывает 37,5. О том, чтобы выйти на улицу, не может быть и речи. Ладно, хоть бабушка — добрая душа — с койки вставать разрешила.
Меня уже давно не интересуют те книги, которые, по мнению старших, я должна читать лет в четырнадцать, а то и позже. «Без семьи», «Марийкино детство», «Дети горчичного рая» — всё это прочитано. И прочитано, и перечитано не по одному разу.
Фото: Обложка книги
Меня тянет к «взрослым» книжкам. Я задираю голову и делаю шаг назад. Вон, справа от зелёных томов полного собрания сочинений Чехова, стоит какой-то небольшой томик с надписью «Записки врача». Сощуриваю глаза, мне удаётся разобрать фамилию автора — Вересаев. Я подтаскиваю стул, забираюсь на него и пытаюсь вытащить книжку. Тщетно! Она зажата между двенадцатым томом Чехова и стенкой шкафа.
И вдруг меня осеняет! С другой стороны полки я вижу три толстенных тома Белинского. Если вытащить хотя бы один том неизвестного мне В. Г. (а именно эти буквы и стоят рядом с фамилией Белинский), собрание сочинений Чехова уже не будет стоять так плотно — и я смогу вытащить Вересаева.
Меня охватывает азарт. Мне уже не столько хочется прочитать, что написано в «Записках врача», сколько просто добыть книгу с полки. Кажется, я трачу все силы, чтобы вытащить толстенную книгу, и — о, чудо! — на полке образуется долгожданное отверстие. Я аккуратно сдвигаю вбок Чехова — и вот сочинение Вересаева у меня в руках!
Военврач полевого госпиталя Викентий Вересаев в действующей армии в годы русско-японской войны. Фотография. Маньчжурия, 1904—1905 гг.Фото: общественное достояние
Чёрный том Белинского одиноко лежит на полу. Шкаф продолжает стоять с открытыми дверцами. А я, забравшись с ногами на кровать, листаю с таким трудом доставшуюся мне книгу.
«В Заречье холера…» — начинаю я с первой страницы. Я не боюсь болезней, когда они описаны на страницах. Да если честно, я вообще не испытываю страха, когда при мне заводят разговоры про грыжи, аппендициты, обморожения и что-то подобное. Обо всём этом мне приходится слышать чуть ли не с пелёнок, потому что если в нашей округе кто-то заболевает, никому даже в голову не приходит вызвать «Скорую». Все приходят к моей бабушке. Иногда, когда случаи особенно сложные, она вызывает бригаду «Скорой помощи» сама. Порой она берёт меня к своим пациентам. Все игрушки у меня — это шприцы, два фонендоскопа, длинная коробочка из-под старого тонометра, зажимы для систем… Чего у меня только нет!
Тем временем «Записки врача» захватывают меня настолько, что я не замечаю, как бабушка вдруг оказывается рядом.
Фото: Обложка книги
— Опять устроила беспорядок в шкафу! — восклицает она и тут же обращает внимание на книжку в моих руках. — Не рано? — удивляется она, забирая Вересаева из моих рук
— Не рано? — удивляется она, забирая Вересаева из моих рук.
— А что, холеру действительно так сложно лечить? — вопрос вылетает из меня сам собой. Я уже успела прочитать достаточно много и поднимаю на неё глаза, потрясённая описанными случаями, когда люди умирали от болезни десятками, и врачи ничего не могли сделать.
— Сложно, детка, — отвечает она, и тут же поправляется: — Было сложно, потому что сейчас эту болезнь победили, а в конце девятнадцатого века она считалась опасной наравне с чумой.
— И никакого лекарства не было? Прямо никакого-никакого? — продолжаю я, понимая, что раз страшную холеру всё-таки победили — значит, лекарство всё-таки кто-то изобрёл.
— Тогда не было, — вздыхает бабушка, — антибиотики появились намного позднее.
Да, я помню, как она мне рассказывала, что в военной медицине произошел прорыв, когда в лазареты и госпитали стали поступать препараты, которые словно невидимой стеной отгородили умирающих от ран бойцов от заражений и загноений и инфекций.
Кому же сказать «спасибо» за противоядие, которое спасло от верной смерти миллионы человек и продолжает спасать до сих пор?
1942 год
В то время как Советский Союз вёл борьбу с фашистами, медики вели свою войну — с микробами. Тогда, когда многих солдат и офицеров, казалось, удалось вырвать из лап смерти, на них наваливалась другая беда. Проникшие через раны микробы, образовывали нагноения, вызывали заражение крови, и тогда уже не помогало ничего. Ни мастерство врачей, ни имеющиеся в их распоряжении препараты, ни ампутации.
В 1922 году Александр Флеминг, имеющий самую современную на то время лабораторию в Лондоне, сумел изобрести первый антибиотик — пенициллин. Но прошло почти двадцать лет, чтобы опыты и тестирования дали первые положительные результаты. 
Александр ФлемингФото: общественное достояние
Как только об этом стало известно, начались переговоры о поставках пенициллина в Советский Союз. Но специалисты из Англии медлили: времени, которое требовалось на получение закрепляющего результата, прошло слишком мало. И Зинаида Ермольева, которая находится уже в звании профессора микробиологии, получает задание: разработать собственный пенициллин.
В то время как в Москве было запрещено зажигать свет в тёмное время суток, в лаборатории Ермольевой свет не выключался ни на минуту. Плесневелые грибки выращивали прямо в лабораторных условиях, а когда их не хватало, сотрудники искали их в щелях деревянного дома, где располагалась лаборатория, на свалках и даже… в земле. Иногда профессору Ермольевой казалось, что нужного количества в лаборатории не будет никогда.
А тут разразилась ещё беда: прямо во время войны недалеко от Сталинграда вспыхнула эпидемия холеры. И профессор направляется туда. Чтобы остановить холеру, надо было обладать особым оружием. И у профессора Ермольевой оно было: холерный бактериофаг, в котором содержалось около двадцати видов разрушителей микробов, вызывающих холеру. 
Практически полностью разрушенный Сталинград через полгода после окончания боевых действий. Снято с самолета По-2. Лето 1943 г.Фото: warallbum.ru, на условиях добросовестного использования
Как только Ермольева оказалась в полуразрушенном городе, она стала обучать медперсонал делать прививки от холеры, потребовала, чтобы радио и газеты рассказывали об опасности заражения этим заболеванием. Неслыханное дело, но эпидемию удалось остановить!
Работа над созданием пенициллина продолжалась. Одной из сотрудниц удалось получить пенициллин в чистом виде. Он был получен из плесени, которая была взята со стен бомбоубежища. До этого было предпринято 92 попытки, и только 93-я дала положительный результат. Проведенные исследования на мышах, морских свинках, кроликах дали неслыханные результаты. И тогда в лаборатории стало ясно, что это была победа.
Правда, победа относительная. Пенициллин, полученный в московской лаборатории, терял свойства при нагревании выше семи градусов по Цельсию. Тогда в производство твёрдой формы лекарства включился институт физики. Сотрудники института Петра Капицы разработали метод сушки жидкого пенициллина, чтобы появилась возможность наладить его выпуск в сухом виде.
Фото: Depositphotos
Гимназию — с золотой медалью
Многочисленные статьи и телепередачи о З.В. Ермольевой пестрят ошибками, касающимися ее семьи и ранних лет. Юбилеи отмечаются исходя из официальной (1898 г.), а не реальной (1897 г.) даты рождения, соответствующей метрической записи2. В текущем году — 125-летие выдающегося ученого.
Ранние годы жизни Зинаиды Ермольевой существенно отличались от истории героини Каверина. Зинаида родилась 2 (16) октября 1897 г. в семье донских казаков — подъесаула 4-го Донского казачьего полка (позже войскового старшины) Виссариона Васильевича Ермольева и его жены Александры Гавриловны в Щучине Ломжинской губернии, где был расквартирован полк отца. Вскоре Ермольевы вернулись на Дон. Они жили на хуторе Фролово Усть-Медведицкого округа около железнодорожной станции Арчеда. Ныне город Фролово относится к Волгоградской области. По окончании семи классов гимназии Зинаида была удостоена золотой медали; после дополнительного восьмого класса она получила квалификацию домашней учительницы по русскому языку и математике3.
Наука со студенческой скамьи
Зинаида Виссарионовна родилась в 1898 г. на хуторе в Области Войска Донского, на территории современной Волгоградской области. Училась в Новочеркасске, закончила гимназию с золотой медалью и поступила в Женский медицинский институт Варшавского университета, который во время Первой мировой эвакуировали в Ростов-на-Дону.
В числе её преподавателей был Владимир Барыкин, микробиолог, эпидемиолог, ученик Ильи Мечникова. В Ростовском университете он преподавал микробиологию. Зинаида Ермольева была одной из его любимых учениц и готова была отдать изучению микробиологии буквально всё своё время. Позже она сама писала: «Будучи студенткой, я чуть свет лазила через форточку в лабораторию. Всё кругом было закрыто, а мне хотелось лишний часок-другой посвятить опытам».
Окончив университет, она осталась на кафедре ассистентом, и её знания очень быстро пригодились. На Дону началась вспышка холеры — обычное по тем временам дело, но справляться с холерой на тот момент не научились, эпидемии продолжали уносить много жизней. Зинаида Виссарионовна изучала холерные вибрионы (возбудителей заболевания), но с ними было, что называется, всё понятно: есть возбудитель — начинается болезнь. Сложнее было с холероподобными вибрионами, которых она обнаружила в воде. Могут ли они вызвать болезнь, или они только похожи на истинных возбудителей? Чтобы установить это, Ермольева поставила эксперимент на себе — сначала приняла соду, чтобы нейтрализовать кислый желудочный сок, а потом выпила воду с холероподобным вибрионом. Через несколько часов у неё были уже все признаки холеры.
Благодаря этому эксперименту удалось больше узнать о возбудителях, способах передачи болезни и в течение нескольких лет справиться с эпидемией. Ермольева же предложила санитарные нормы хлорирования воды, которые применяют и сегодня.
После этого молодого микробиолога пригласили в Москву в Биохимический институт Наркомздрава СССР, где она возглавила отдел биохимии микробов. Также в столицу переехал и её учитель Александр Барыкин, который стал руководителем Центрального института эпидемиологии и микробиологии.
Краткая биография личной жизни микробиолога Зинаиды Ермольевой
Ермольева вышла замуж за талантливого вирусолога Льва Зильбера. Они прожили несколько лет, потом Зильбер ушёл от Зинаиды. Она тяжело переживала расставание. Через много лет Зинаида снова вышла замуж за Алексея Захарова. В 1937 году их обоих арестовали. Ермольева послала вождю сообщение в защиту обоих, которое подписал Николай Бурденко. Но освободили только Зильбера, а Захарова расстреляли.
Изобретение пенициллина
В войну много бойцов умирало от сепсиса, для их спасение нужен был пенициллин. Его в 1928 году неожиданно открыл Александр Флеминг и написал об этом статью. Вероятно всего, Зинаида читала этот журнал. Вещество назвали пенициллином, в 1943 году его начали выпускать в Англии, а технологии производства держали в тайне от русских.
Зинаида решила создать пенициллин сама. Но она не знала, какой именно нужен грибок. Зинаида с помощниками приносила в лабораторию много видов плесени, но напрасно. Лишь плесень, взятая со стены бомбоубежища, дала положительный результат. Этот пенициллин назвали крустозином. Зинаида испытывала крустозин в госпиталях. Результаты её радовали, безнадёжные больные поправлялись.
В конце зимы 1944 года в Москву прибыли учёные из западных стран, которые привезли свой пенициллин и сравнили его с крустозином, который оказался лучше европейского.
Вирус против бактерии
Дело в том, что бороться с бактериями-возбудителями опасных заболеваний можно разными способами. Применение антибиотиков — только один из них. Другой вариант — использование вирусов. Некоторые из них внедряются в клетку бактерии и разрушают её. Таким образом, вирусы борются с бактериями, не нанося при этом вреда организму. Основоположником этого способа терапии считается француз Феликс д’Эрелль, а в России пионером их изучения был Николай Гамалея. Одним из учеников д’Эрелля был грузинский врач Георгий Элиава, благодаря которому в Тбилиси открылся Институт бактериофагов.
Имея доступ к иностранным источникам, Ермольева изучила работы английских и немецких коллег, посвящённые бактериофагам. Они дали базу для собственных исследований, и вместе с Лидией Якобсон она разработала метод изготовления бактериофагов в форме таблеток.
Совместно с тбилисским институтом бактериофаги начали широко внедрять в практику. В частности, с их помощью лечили перитонит, циститы, дизентерию и всё ту же холеру, эпидемии которой продолжались. В 1939 г. очередная волна болезни поднялась в Афганистане. Чтобы она не перекинулась на среднеазиатские республики СССР, в Ташкент отправились советские врачи, которыми руководила Ермольева. При помощи специалистов Ташкентского института вакцин и сывороток удалось сделать комплексный бактериофаг, который справлялся сразу с четырьмя опасными заболеваниями: холерой, сальмонеллёзом, дифтерией и брюшным тифом. Также удалось создать фаг, который был эффективен против 15 разновидностей холерного вибриона.
В 1930-х Ермольева начала изучать лизоцим — фермент, который действует против бактерий. Учёные обнаружили его в слюне, железах, что позволило глубже понять механизмы иммунной защиты. Ермольева также обнаружила некоторое содержание лизоцима в хрене, редьке и других растениях. Так стало понятно, почему именно эти растения используются в народной медицине — они действительно могли давать антибактериальный эффект. Наша героиня занялась выделением чистого лизоцима, благодаря ей, его начали использовать в пищевой промышленности в качестве эффективного консерванта.
Признание и память
Действительный член Академии медицинских наук СССР, заслуженный деятель науки РСФСР, удостоенная множества высоких государственных наград, Зинаида Ермольева была одной из самых известных за рубежом советских женщин-ученых. Консультант Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), участница научных форумов в Париже, Праге, Будапеште, Милане, Всемирных конгрессов женщин — она везде достойно представляла свою страну. Автор 535 научных работ, подготовившая более 150 кандидатов и 30 докторов наук, член президиумов Дома ученых АН СССР и Всесоюзного общества «Знание», Ермольева была востребована до последних дней жизни. Почтовый ящик ее квартиры в доме 4 на Сивцевом Вражке был всегда полон корреспонденции. При этом мало кто в масштабе необъятной страны знал ее фамилию, а открытие отечественных антибиотиков в представлении советской читательской и киноаудитории прочно ассоциировалось с именем… Татьяны Власенковой.
Обложка монографии З. Ермольевой «Холера» (1942).
Ермольевой не стало 2 декабря 1974 г. Память о ней сохраняется в названии кафедры микробиологии Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования (место работы ученого с 1952 по 1974 гг.), улиц в Москве и Фролове. В музее-заповеднике «Сталинградская битва» демонстрируется монография «Холера» и лабораторные инструменты Ермольевой.
Сняты документальные фильмы, в том числе «Госпожа пенициллин» — проект канала «Культура». В телесериале «Черные кошки» фигурирует изобретатель антибиотиков Зинаида Илларионовна Ермолова…
Памятник З.В. Ермольевой в г. Фролово Волгоградской области.
Три года назад торжественно открыли бюст Ермольевой в городе Фролово, а в сентябре 2021 г. в Парке культуры и отдыха имени 1 Мая в Ростове-на-Дону, городе студенческой юности ученого, вблизи корпуса Ростовского государственного медицинского университета был заложен памятный камень и объявлено о сооружении на этом месте памятника выдающемуся микробиологу.
Памятный камень в Ростове-на-Дону на месте будущего памятника З.В. Ермольевой. 2021 г.
Страна должна знать своих героев!
- 1. Каверин В. Трагикомедия экранизации // Каверин В. Литератор. Дневники и письма. М., 1988. С. 93-95.
- 2. Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга. Ф. 19. Оп. 128. Д. 405. Л. 95 об. -96.
- 3. Государственный архив Ростовской области. Ф. Р-46. Оп. 2. Ч. 1. Д. 698а. Л. 4-5.
- 4. Еремеева А.Н., Заман М.Х. Однокурсницы. Зинаида Eрмольева и Нина Клюева: путь в профессию // Вестник Томского государственного университета. История. 2021. N 74. С. 191-199. DOI: 10.17223/19988613/74/25
- 5. ГА РФ. Ф. Р-4737. Оп. 2. Д. 1118. Л. 17.
- 6. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 25. Л. 14-15.
- 7. Ермольева З.В. В борьбе с незримой армией // Дочери России. М., 1975. С. 195-201.
- 8. Болотова Е.Ю., Болдырев Ю.Ф., Старшинина О.В. Зинаида Виссарионовна Ермольева в Сталинграде: страницы подвига. 1942 год // Великая Отечественная война1941-1945 гг. в судьбах народов и регионов. Казань, 2015. С. 397-403.
Советский пенициллин
Разносторонний учёный, Ермольева оставалась ведущим специалистом по борьбе с холерой. Именно поэтому её бросили на этот участок и во время Второй мировой войны. В 1942 г. опасность очередной волны заболевания возникла под Сталинградом, есть мнение, что это стало результатом немецкой диверсии. Чтобы предотвратить эпидемию, в этот район были направлены эпидемиологи и микробиологи во главе с Зинаидой Виссарионовной.
Она привезла с собой препараты бактериофагов, учила местных медсестёр правильно делать прививки, организовала хлорирование воды и раздачу фагового препарата вместе с хлебом. И совместными усилиями всего научного десанта удалось справиться с начинавшейся эпидемией холеры.
Там же, в Сталинграде, Ермольева по-новому посмотрела на проблему выхаживания раненых. И в госпиталях, и на пунктах первой помощи бросалось в глаза большое количество гнойных осложнений и гангрен. Ермольева знала о работах Александра Флеминга, о том, что плесень способна бороться с бактериями. Оставалось, казалось бы, совсем немного: найти именно тот вид плесени, который был бы эффективен против бактерий, и сделать препарат.
Действовать в Сталинграде приходилось методом проб и ошибок. А проще говоря, собрать все возможные виды плесени и найти тот самый, который мог стать лекарством. Нужный вид нашёлся на стенке одного из бомбоубежищ.
Памятник Зинаиде Ермольевой. (wikipedia.org)
В СССР поставляли пенициллин, который производили в Америке, но технологий выпуска не раскрывали. В 1943—1944 гг. Ермольевой удалось сделать первый советский пенициллин, который испытывали в полевых условиях, на фронте. Препарат, получивший название «Крустозин», удалось быстро внедрить в массовое производство, и он не уступал иностранным аналогам.
В этой области Ермольева работала и после войны. Благодаря ей было организовано производство не только различных антибиотиков, но и интерферона для профилактики и терапии. В 1956 г. она возглавило комитет по антибиотикам Всемирной организации здравоохранения и оставалась на этом посту до конца жизни.
В ногу с мировой наукой
В 1928 г. Зинаида Ермольева вышла замуж за Льва Зильбера, который считается создателем советской школы медицинской вирусологии. Его младший брат Вениамин Каверин писал об этом браке так: «Он женился — это был третий и не последний брак — на Зинаиде Виссарионовне Ермольевой — событие неравнозначное для молодых супругов, потому что привязанность Льва продолжалась пять-шесть лет, а Зина (она была моим близким другом, и по имени-отчеству я её никогда не называл) полюбила его на всю жизнь и во имя этого чувства десятилетиями приносила ему бесчисленные жертвы. <…> Однако в начале тридцатых годов неравнозначность отношений привела к тому, что Лев переехал из Москвы в Баку. Потом начались ссоры, связанные, как это ни парадоксально, с нормами поведения в науке. У Льва всегда была нападающая позиция, у Зины — умиротворяющая, и возражения, не высказанные в докладах и на конференциях, разгорались дома. Было ли это соперничеством? Не думаю, хотя честолюбие в известной мере играло роль в расхолаживающихся отношениях».
Их брак, впрочем, продлился недолго, но когда Зильбера в 1937 г. обвинили в попытках заразить Москву энцефалитом и арестовали, Ермольева приложила немало усилий к тому, чтобы отстоять бывшего мужа. Несколько месяцев спустя Зильбера освободили.
Лев Зильберт. (wikipedia.org)
А пока молодые супруги и учёные проводили своё своеобразное «свадебное путешествие» в Германии и Франции, в институтах Пастера и Коха, где Ермольева познакомилась с иностранными коллегами. Её работы начали публиковать в иностранных журналах, а сама Зинаида Виссарионовна много времени посвятила изучению проблемы использования бактериофагов.