Керенский: первая любовь революции

«Адвокат дьявола»

Юридическая карьера Керенского сложилась не в пример удачнее, чем у Ленина. Лидер большевиков очень скоро забросил юриспруденцию, окунувшись с головой в подпольную борьбу. Керенский, напротив, стал активно практикующим адвокатом.

Александр Фёдорович стремился сочетать свою профессию с идейными убеждениями, поэтому особо охотно брался за те дела, где имелся какой-то «протест против режима». В атмосфере тогдашней всеобщей «оппозиционности» подобные процессы могли принести начинающему адвокату быструю славу. Так и вышло.

В 1906 году Керенский защищает крестьян, разграбивших поместья остзейских баронов; в 1910-м — туркестанских эсеров-террористов; в 1912-м — армянских националистов из партии «Дашнакцутюн». В том же 1912 году Керенский входит в состав общественной комиссии по расследованию Ленского расстрела, а уже через год участвует в знаменитом «деле Бейлиса» (на стороне защиты, разумеется).

«Я преобразился в весьма нелепого матроса»: как глава правительства спасался из Гатчины

Свидетели подтверждают, что Керенский уезжал из Петрограда на машине американского посольства, однако в мужской одежде.

Но переодеваться Керенскому все же пришлось. Добравшись до Гатчины, он обосновался там и попытался собрать силы для реванша. Однако поход на Петроград провалился. 31 октября казаки генерала Краснова
заключили перемирие с большевиками. Для переговоров 1 ноября прибыл большевик Павел Дыбенко,
который быстро нашел с казаками общий язык. Предложение «поменять Керенского на Ленина», разумеется, прозвучало не всерьез, однако его хватило для того, чтобы насмерть перепугать главу Временного правительства. Он понял, что казаки умирать за него не собираются.

Генерал Краснов в мемуарах писал: «Я пошёл вызвать казака 10-го Донского казачьего полка Русакова и приказал назначить 8 казаков для окарауливания верховного главнокомандующего. Через полчаса пришли казаки и сказали, что Керенского нет, что он бежал. Я поднял тревогу и приказал его отыскать, полагая, что он не мог бежать из Гатчины и скрывается где-либо здесь же».

А вот что сам Керенский писал о своем исчезновении из Гатчины: «Я не считаю ещё себя вправе подробно рассказать мой уход из Гатчинского Дворца. Большевики ещё у власти — люди ещё живы… Я ушёл из Дворца за 10 минут до того, как предатели ворвались в мои комнаты. Я ушёл, не зная ещё за минуту, что пойду. Пошёл нелепо переодетый под носом у врагов и предателей. Я ещё шёл по улицам Гатчины, когда началось преследование. Шёл вместе с теми, кто меня спас, но кого я никогда раньше не знал и видел в первый раз в жизни. В эти минуты они проявили выдержку, смелость и самоотвержение незабываемые».

А во что же переоделся Александр Федорович? Вот его собственные слова: «Я преобразился в весьма нелепого матроса, рукава бушлата которого были коротковаты, мои рыжевато-коричневые штиблеты и краги явно выбивались из стиля. Бескозырка была мне так мала, что едва держалась на макушке. Маскировку завершали огромные шофёрские очки». Такой вид Керенского при побеге подтверждали в воспоминаниях те, кто видел его 1 ноября.

Итак, Керенский действительно переодевался, убегая от большевиков, но не женщину, а в матроса, и не в Петрограде, а в Гатчине.

Детство и юность

Родился Александр Фёдорович Керенский в мае 1881 года в Симбирске. Том самом, где в своё время появился на свет . Из-за разницы в возрасте они не были друзьями, но их родители дружили. Отец, окончивший духовную семинарию в Пензе, выбрал себе мирскую профессию. Проработав несколько лет в уездном училище, он получил ещё одно высшее образование, окончив историко-филологический факультет Казанского университета.

После преподавательской деятельности дослужился до кресла директора Симбирской мужской гимназии. Там он и познакомился с директором Симбирских училищ Ильёй Николаевичем Ульяновым. Они дружили семьями. Самым известным учеником Керенского оказался тот самый Владимир Ульянов. После ареста и казни его брата Александра Фёдор Керенский дал Владимиру Ульянову положительную характеристику, без которой тот не смог бы поступить в университет.

В Казани Керенский женился на внучке богатого московского купца и дочери начальника топографического бюро Казанского военного округа Надежде Адлер. Одни исследователи настаивают на её еврейском происхождении, другие называют дворянкой с русско-немецкими корнями.

В Казани у Керенских родилось трое дочерей, а после переезда в Симбирск двое сыновей – Александр и Фёдор. Саша, старший сын, пользовался особенной любовью. В детстве он переболел туберкулёзом бедренной кости, но после длительного периода реабилитации смог полностью восстановить подвижность и даже отлично танцевал.

В 1889 году Керенского-старшего назначили главным инспектором училищ в Туркестанском крае. Семья переехала в Ташкент, где 8-летний Саша отправился в гимназию. Он был весьма успешным учеником и проявлял немалые артистические способности, что ему здорово пригодилось в будущем. В 1899 году Александр Керенский окончил гимназию с золотой медалью и отправился в Санкт-Петербург. Там он с лёгкостью поступил в университет, выбрав юридический факультет.

«Я преобразился в весьма нелепого матроса»: как глава правительства спасался из Гатчины

Свидетели подтверждают, что Керенский уезжал из Петрограда на машине американского посольства, однако в мужской одежде.

Но переодеваться Керенскому всё же пришлось. Добравшись до Гатчины, он обосновался там и попытался собрать силы для реванша. Однако поход на Петроград провалился. 31 октября казаки генерала Краснова
заключили перемирие с большевиками. Для переговоров 1 ноября прибыл большевик Павел Дыбенко,
который быстро нашёл с казаками общий язык. Предложение «поменять Керенского на Ленина», разумеется, прозвучало не всерьёз, однако его хватило, чтобы насмерть перепугать главу Временного правительства. Он понял, что казаки умирать за него не собираются.

Генерал Краснов в мемуарах писал: «Я пошёл вызвать казака 10-го Донского казачьего полка Русакова и приказал назначить 8 казаков для окарауливания верховного главнокомандующего. Через полчаса пришли казаки и сказали, что Керенского нет, что он бежал. Я поднял тревогу и приказал его отыскать, полагая, что он не мог бежать из Гатчины и скрывается где-либо здесь же».

А вот что сам Керенский писал о своём исчезновении из Гатчины: «Я не считаю ещё себя вправе подробно рассказать мой уход из Гатчинского Дворца. Большевики ещё у власти — люди ещё живы… Я ушёл из дворца за 10 минут до того, как предатели ворвались в мои комнаты. Я ушёл, не зная ещё за минуту, что пойду. Пошёл нелепо переодетый под носом у врагов и предателей. Я ещё шёл по улицам Гатчины, когда началось преследование. Шёл вместе с теми, кто меня спас, но кого я никогда раньше не знал и видел в первый раз в жизни. В эти минуты они проявили выдержку, смелость и самоотвержение незабываемые».

А во что же переоделся Александр Фёдорович? Вот его собственные слова: «Я преобразился в весьма нелепого матроса, рукава бушлата которого были коротковаты, мои рыжевато-коричневые штиблеты и краги явно выбивались из стиля. Бескозырка была мне так мала, что едва держалась на макушке. Маскировку завершали огромные шофёрские очки». Такой вид Керенского при побеге подтверждали в воспоминаниях те, кто видел его 1 ноября.

Итак, Керенский действительно переодевался, убегая от большевиков, но не в женщину, а в матроса, и не в Петрограде, а в Гатчине.

О КРИЗИСАХ 1917 ГОДА

Борис Колоницкий: Июльский кризис пошел Керенскому на пользу. 18 июня – наступление российской армии. Предполагалось наступление по всем фронтам, де-факто наиболее серьезные действия на Юго-западном фронте. Наступление вошло в историю как «наступление Керенского» или «наступление Керенского-Брусилова». Он личностно с ним очень себя связал, весь свой авторитет бросил на то, чтобы поддержать наступление. В общем-то, честно говоря, это была авантюра. Демократизирующаяся армия, когда очень многое решают комитеты, где очень многое иногда решают всеобщие голосования того или иного полка: «Участвовать нам в наступлении или не участвовать?». А это же Первая мировая война, индустриальная война. Там счет иногда на минуты, а то и на секунды.

Максим Морозов: Некоторые мемуаристы вспоминают, что, когда Керенский приезжал на фронт – к чести сказать, что он не боялся, приезжал на линию фронта – все хотели с ним, что называется, поручкаться. Даже рассказывали, что у него была стерта до мозолей правая рука, и он сделал вид, что ранен, просто подвесил её, чтобы каждому солдату руку не подавать. И все, когда он присутствовал на фронте, говорили, что сегодня же идем в атаку. Но только он уезжал, начинались бесконечные собрания, и атака захлебывалась.

Борис Колоницкий: Было по-разному. На мой взгляд, удивление вызывает то обстоятельство, что армия вообще пошла в наступление в такой ситуации. Когда человек может голосовать и решать, подвергнуть свою жизнь риску или нет – на это, всё же, способно меньшинство.

Максим Морозов: А дома, в деревне, уже землю делят.

Борис Колоницкий: И это тоже один из аргументов сделать всё побыстрее. Конечно, ничем хорошим это кончиться не могло.

Максим Морозов: И в том числе для его имиджа, он теряет популярность.

Борис Колоницкий: Он, с одной стороны, теряет популярность, но с другой стороны, июль 1917 года – это выступление большевиков и их союзников в Петрограде. Это такое противостояние, в общем-то, силовое, в столице, и Керенский получает возможность списать это всё на большевиков. Вот – мы наступали. Но армии был нанесен предательский удар в спину. Тут ещё версия о сотрудничестве большевиков с Германией.

Максим Морозов: Ленин вне закона в Разливе, вместе с Зиновьевым.

Борис Колоницкий: Да, приказы об аресте Ленина, Зиновьева и некоторых других – кто-то позволяет себя арестовывать, как Каменев, Троцкий, Луначарский, кто-то прячется. Так или иначе, Керенский как бы приписывает себе лавры победителей этого выступления. Благодаря этому он сохраняет свою популярность.

Максим Морозов: Давайте напомним, когда Керенский возглавил Временное правительство, сменил князя Львова.

Борис Колоницкий: Керенский возглавил Временное правительство в июле, как раз после июльского кризиса. Начиная с июля, очень усиливается политическая конфронтация. Большевики, конечно, сильно подавлены и потеряли очень многие позиции, но не разгромлены, и кое-где они вновь восстанавливают свои силы. А с другой стороны, резко нарастает критика Керенского «справа», консервативная. Представление о том, что он слабый политик, что нужно радикально менять.

Максим Морозов: Отчасти это вылилось в Корниловском мятеже. Расскажите, пожалуйста, почему он провалился?

Керенский и Ленин

Судьбы Александра Керенского и Владимира Ленина имеют интересные пересечения. Во-первых, они оба родом из Симбирска, во-вторых, их отцы были учителями. При этом отец Керенского ещё и служил директором гимназии, где учился Владимир Ульянов. Конечно, их родители были знакомы и бывали друг у друга в гостях.

Любители конспирологии также добавят, что Керенский и Ленин родились в один и тот же день. В один, да, только по разным стилям. Ленин — 22 апреля по новому, а Керенский — 22 апреля по старому.

О личных встречах Ленина с Керенским нам ничего не известно. Владимир Ульянов был старше Александра Керенского на 11 лет. Если они и виделись в детстве, то говорить о каком-то взаимовлиянии вряд ли можно. Польский журналист Александр Минковский, который брал у Керенского интервью в Америке, спросил у него насчет детских впечатлений от Володи Ульянова. В ответ Керенский сказал, что Владимир был его старше, и они не общались.

Симбирск — родина вождей

Даже главные враги Керенского — большевики — не удостоили его ничем большим, кроме глумливых баек о том, как «министр-председатель» Временного правительства бежал из Зимнего дворца, переодевшись в женское платье. Керенский, уже находясь в эмиграции, чувствовал себя очень уязвлённым. Всякий хоть чего-нибудь стоящий государственный деятель может быть объектом обожания или ненависти, но никак не насмешек.

Даже по прошествии десятков лет Керенского именно эта пресловутая байка про переодевание в женское платье уязвляла больше всего. Конечно же, Керенский не переодевался женщиной. Незадолго до того, как в Зимний ворвались большевики, он покинул дворец на машине американского посланника. Потом была неудачная попытка вернуть власть при помощи казаков атамана Петра Краснова и томительное прозябание в эмиграции вплоть до самой смерти в 1970 году.

А начиналась карьера Александра Фёдоровича Керенского весьма благополучно. Он родился в том же городе Симбирске, что и будущий вождь большевиков Владимир Ульянов (Ленин), — только на 11 лет позже, в 1881 году. Отец будущего лидера Временного правительства был директором Симбирской мужской гимназии, где учился Володя Ульянов. Именно директор Фёдор Керенский напишет выпускнику Ульянову положительную характеристику для поступления в Казанский университет.

В начальной биографии Ленина и Керенского вообще много общего. Оба окончили гимназии с золотыми медалями. Оба стали юристами. Оба ещё студентами примкнули к революционному движению, только разного толка: Ленин тяготел к «классическим» марксистам, а Керенский — к эсерам.

Филателистам. Изображение Керенского на коллекционной марке компании «Петерстэмпс».

Симбирск — родина вождей

Даже главные враги Керенского — большевики — не удостоили его ничем большим, кроме глумливых баек о том, как «министр-председатель» Временного правительства бежал из Зимнего дворца, переодевшись в женское платье. Керенский, уже находясь в эмиграции, чувствовал себя очень уязвлённым. Всякий хоть чего-нибудь стоящий государственный деятель может быть объектом обожания или ненависти, но никак не насмешек.

Даже по прошествии десятков лет Керенского именно эта пресловутая байка про переодевание в женское платье уязвляла больше всего. Конечно же, Керенский не переодевался женщиной. Незадолго до того, как в Зимний ворвались большевики, он покинул дворец на машине американского посланника. Потом была неудачная попытка вернуть власть при помощи казаков атамана Петра Краснова и томительное прозябание в эмиграции вплоть до самой смерти в 1970 году.

Александр Керенский. (Wikimedia Commons)

А начиналась карьера Александра Фёдоровича Керенского весьма благополучно. Он родился в том же городе Симбирске, что и будущий вождь большевиков Владимир Ульянов (Ленин), — только на 11 лет позже, в 1881 году. Отец будущего лидера Временного правительства был директором Симбирской мужской гимназии, где учился Володя Ульянов. Именно директор Фёдор Керенский напишет выпускнику Ульянову положительную характеристику для поступления в Казанский университет.

В начальной биографии Ленина и Керенского вообще много общего. Оба окончили гимназии с золотыми медалями. Оба стали юристами. Оба ещё студентами примкнули к революционному движению, только разного толка: Ленин тяготел к «классическим» марксистам, а Керенский — к эсерам.

«Вы знаете, как они меня называли? „Александра Фёдоровна“!»

Любопытно, но рассказ о побеге главы Временного правительства не был придуман большевиками. Первоисточником считается младший брат начальника юнкерской школы, которая должна была оборонять Зимний. Именно с его лёгкой руки легенда о женском платье ушла в народ.

Её охотно тиражировали впоследствии как в Советской России, так и в кругах эмиграции. Известный русский адвокат Николай Карабчевский
писал: «Поцарствовав недолго в рабочей куртке, во имя углубления революции, и затем в походной форме потешного „главнокомандующего“, он бежал из Зимнего дворца, как утверждали, в платье и в головной косынке сестры милосердия, что при его брито-бесцветной физиономии дало ему возможность благополучно скрыться. В каком костюме он впоследствии удирал от большевиков за границу, мне в точности не известно».

Даже в спектакле знаменитого Театра на Таганке «Десять дней, которые потрясли мир» в семидесятых Керенский, убегая, переодевался в медсестру, становясь из «Александра Фёдоровича» «Александрой Фёдоровной».

И вот здесь можно нащупать истоки мифа. Дело в том, что летом 1917 года главу Временного правительства стали сравнивать с последней императрицей, которую, как известно, звали Александра Фёдоровна. Откуда взялось такое сравнение, пояснял сам Керенский в интервью Генриху Боровику: «Да они ж меня все ненавидели и ненавидят! Они ж монархисты… Вы знаете, как они меня называли? „Александра Фёдоровна“! Они намекали на то, что я якобы спал на кровати императрицы Александры Фёдоровны. А я, клянусь Богом, там не спал!»

Смерть

По иронии судьбы история с платьем Керенского получила продолжение. Престарелый русский эмигрант был доставлен в одну из клиник, но места для малообеспеченного клиента в бесплатной больнице не нашлось. Он очнулся на свободной койке в отделении гинекологии. Ветеран русской политики счёл это страшным унижением и был переведён в другое отделение.

Близкие нашли деньги на лечение Александра Фёдоровича, продав его архив. После обследования оказалось, что у него рак. Тяжелобольной старик отказался от лечения. Он не принимал пищу. А когда ему принудительно вводили питательный раствор в вену, пациент вырывал иглу.

Александр Керенский умер 11 июня 1970 года в своём доме в Нью-Йорке. Православные церкви отказались его отпевать, считая виновником падения России. Тело переправили в Лондон, где сын похоронил его на одном из кладбищ, которое не принадлежит ни одной конфессии.

Напечатать

Везде не к месту

Попытав счастья в Лондоне, Керенский решил отправиться в Париж. По Парижу его возили французские жандармы, предоставившие в его распоряжение даже личный автомобиль. 10 июля 1918 года состоялась его встреча с французским премьер-министром Жоржем Клемансо. Но и здесь его миссия закончилась неудачей. Европейские политики смотрели на Керенского не как на главу будущего «правительства в изгнании», а как на обычного беженца. Имя Керенского было настолько дискредитировано в России, что созданная в сентябре 1918 года в Уфе Всероссийская директория, заявила о том, что Керенский находится за границей как частной лицо и никаких официальных политических миссий на него не возложено

В Париже Керенский числился сотрудником эмигрантской газеты «За Россию». За неимением средств он был вынужден ночевать прямо в редакции газеты. На следующие десять лет журналистика и публицистика стали основным источником заработка Керенского. С октября 1922 года в Берлине стала выходить его собственная газета «Дни», где публиковались Зинаида Гиппиус, Дмитрий Мережковский, Константин Бальмонт и Иван Бунин. На страницах своего издания он планомерно критиковал большевиков. Единственным способом, с помощью которого можно было победить «красную заразу», было объединение всех европейских демократических сил и русской эмиграции. Но собрать в рамках одной организации хотя бы все русские демократические силы Керенскому не удалось. Попытка организовать новое Учредительное собрание в январе 1921 года завершилась крупным провалом.

В зените славы

Пик популярности Керенского пришёлся на май 1917 года, когда он получил портфель военного министра. Публика не стеснялась в выражении своих чувств. Как только не величали Керенского его многочисленные поклонники: «рыцарь революции», «друг народа», «спаситель Отечества», «первая любовь революции».

Но стремительный взлёт сменился не менее быстрым падением. Провал июньского наступления на германском фронте стал первым звоночком грядущего краха. Сам военный министр понимал, что с той анархичной массой, в которую превратилась русская армия к июню 1917 года, наступление вести невозможно! Но союзники настояли, и Керенский смирился. Кровь убитых и покалеченных в этом бессмысленном наступлении легла тёмным пятном на его имя.

Стремясь восстановить дисциплину в войсках, Керенский вводит смертную казнь на фронте. Ту самую смертную казнь, которую он незадолго до этого сам «навсегда» отменил. Ещё одно разочарование для масс.

В июле 1917-го Керенский становится министром-председателем Временного правительства. То есть премьер-министром — фактическим главой Российской республики. В это время экономика страны катится в пропасть, таща за собой и репутацию Керенского.

Керенский и Гитлер

Гитлера Александр Керенский объективно считал порождением Версальского мирного договора. Мюнхенское соглашение о разделе Чехословакии он, как и многие западные политики, считал единственным средством во избежание новой мировой войны. Нападение на СССР Керенский публично приветствовал.

С Германией он связывал надежду на уничтожение советской власти и большевизма. Но позже, поняв масштаб трагедии, он изменил свои взгляды в отношении войны, и был уже целиком на стороне Красной армии и её союзников. Керенский писал 28 июня 1941 года в своем дневнике: «После долгих и тяжких раздумий я пришел к заключению: мы должны страстно желать сейчас только одного — чтобы Красная Армия сохранила свою боеспособность до этой осени. И если получится — это будет чудом!»

Керенский и сам пострадал от действий Гитлера. Вместе с женой ему пришлось покинуть оккупированный немцами Париж. Нелль, вторая жена Керенского, больше всего боялась, что немцы посадят «Алекса» в тюрьму «как Шушнига» (австрийский канцлер, посаженный в тюрьму после Аншлюса). В Великобритании Керенского не пустили из-за его прошлых публичных прогерманских высказываний. В итоге, он вместе с Нелль отправился проездом через Испанию за океан, в США.

История с платьем

Когда заходит речь о Керенском, то обычно первым делом вспоминают, что он бежал из Зимнего дворца, облачившись в женское платье. На самом деле, этого не было. Вероятнее всего, эту версия побега была придумана либо советской пропагандой, либо самим народом.

Из Зимнего дворца Керенский, по его словам, уехал на автомобиле американского посольства, который ему предоставили. По версии Дэвида Фрэнсиса, который был послом США в то время, Керенскому автомобиль не предоставили, он был захвачен адьютантом Александра Федоровича.

После скитаний по России, Керенский, при помощи спецагента Сиднея Рейли, в июне 1918 года отбыл за границу.

Цитаты Керенского

Предложение о вступлении в масоны я получил в 1912 году, сразу же после избрания в IV Думу. После серьёзных размышлений я пришёл к выводу, что мои собственные цели совпадают с целями общества, и принял это предложение. Следует подчеркнуть, что общество, в которое я вступил, было не совсем обычной масонской организацией. Необычным прежде всего было то, что общество разорвало все связи с зарубежными организациями и допускало в свои ряды женщин. Далее, были ликвидированы сложный ритуал и масонская система степеней; была сохранена лишь непременная внутренняя дисциплина, гарантировавшая высокие моральные качества членов и их способность хранить тайну. Не велись никакие письменные отчёты, не составлялись списки членов ложи. Такое поддержание секретности не приводило к утечке информации о целях и структуре общества. Изучая в Гуверовском институте циркуляры Департамента полиции, я не обнаружил в них никаких данных о существовании нашего общества, даже в тех двух циркулярах, которые касаются меня лично.

— Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары. М., 1993. С. 62-63.

ИТОГ….

Борис Колоницкий: Он сначала эти события фантастически недооценил. Властный ресурс у него ускользал. И дело здесь не только в большевизации, большевизации советов, комитетов, даже не только в радикализации. Я бы назвал еще две важные вещи. Процесс фрагментации страны.

Максим Морозов: То есть страна разваливалась.

Борис Колоницкий: Страна разваливалась на разные области. Балтийский флот бросает вызов, они буквально говорят: «Мы не исполняем приказов Временного правительства». Масса различных конфликтов, в том числе, этнических. Но есть еще один фактор – он для Керенского очень важен. Люди разочаровываются в политике, такая деморализация.

Максим Морозов: И все устали от разговоров. «А Керенский говорил, говорил и говорил», – кажется, Сомерсет Моэм писал в своих воспоминаниях.

Борис Колоницкий: Разочарование не только в Керенском. Разочарование в политике.

Максим Морозов: И четкие, понятные лозунги большевиков: прекращаем войну, отдаем землю крестьянам.

Борис Колоницкий: Это правда, это были важные лозунги мобилизации. Успехи мобилизации большевиков нельзя оценивать просто по ним самим. Успех большевиков мы можем замерять неуспехами их противников и политической демобилизацией.

Максим Морозов: Как вы относитесь к афоризму, что большевики просто подобрали власть на Дворцовой площади?

Борис Колоницкий: Это сказано крепко. Я бы сказал так:

Максим Морозов: Дальше – Александр Керенский бежит, эмигрирует. В советской историографии мы помним картины, где он якобы переодевается в платье медицинской сестры. Генрих Боровик ездил в США, брал интервью у Александра Керенского, который уже на закате жизни сказал ему: «Генрих, вы там передайте, у вас же есть умные люди: не бежал я в женском платье! Я ехал в автомобиле, мне гатчинский гарнизон честь отдавал!». Один из мифов – что он убегал на автомобиле американского консульства. Керенский его тоже опровергал, говорил, что своими силами уезжал. Расскажите подробнее о периоде, когда он уезжает из России.

Борис Колоницкий: Американский автомобиль все-таки был, хотя Керенский на нем не ехал. Был вопрос, где достать автомобили. К частью, они достали два. Но автомобиль консульства сопровождал Керенского. Сам он в нем не сидел, то есть формально он прав. Но по существу автомобиль участвовал. Слух о переодевании. Насколько мне известно, одно из первых его упомянула правая черносотенная газета «Гроза», которая чудом выходила. Она была настолько правая, так они ненавидели Керенского, что приветствовали приход к власти большевиков.

Максим Морозов: На подготовленную почву лег этот слух, что он переоделся в женское платье. Его дразнили, называли «Александрой Федоровной» за то, что он якобы спал на кровати императрицы в Зимнем дворце.

Борис Колоницкий: И спал, и вел себя как актриса. Линия феминизации, конечно, была. Так вот, там было написано, что он бежал, переодевшись сестрой милосердия. Это неправда. Но Керенский не упоминает другого. Переодевание некое уже было. Из Петрограда он уезжал в своей обычной полувоенной одежде, но когда перед ним стояла угроза ареста уже в Гатчине, и казаки хотели сдать его матросам, он ушел с помощью эсеров, которые к нему относились хорошо и спасали его.

Потом Керенский скрывается с помощью эсеровского подполья. В 1918 году он, тоже переодевшись, в форму сербского офицера эвакуируется не без помощи англичан через Архангельск.

Максим Морозов: В Лондон. В эмиграции он жил в Лондоне, Париже, посильно участвовал в антибольшевистском движении, принимал участие в издании нескольких газет. В 1940 году отплыл в США, где выступал как публицист, выступал на радио. Скончался в 1970 году. Борис Иванович, почему произошла карнавализация образа Александра Керенского, какой –то он смешной: взял власть, а удержать не смог?

Борис Колоницкий: Во-первых, не любят потерпевших поражение. Любят ассоциировать себя с победителями, даже если они жестокие и кровавые.

Второй момент – Керенский был политик компромисса.

Он сам стал заложником тех образов, которые он сам себе создавал. Большую часть жизни потом он серьезно инвестировал в переписывание истории.